— Олег смену сдавал. Я принимал. Объект режимный. Целая процедура!
— Долгая? — Воха не отставал.
— Не очень. Но в процессе минут на десять-пятнадцать отвлекаемся. — Олег глянул на напарника, и тот согласно закивал головой. — Вчера ведь воскресенье было.
— И что с того?
— Чужие по выходным не ходят. Только свои. — Олег развел руками, будто бы извинялся за то, что приходится объяснять очевидное.
Кошель снова кашлянул, привлекая к себе внимание:
— Извините, а как вы своих отличаете?
— По униформе, конечно. — Дюжий Никита ухмыльнулся, но, натолкнувшись на взгляд главврача, тотчас сник.
Воха хлопнул Кошеля по плечу.
— Вот так, старлей! Понятно теперь, что за шапка-невидимка у Тимура была!
Воха клацнул брелоком, и машина отозвалась, мигнув фарами с той стороны улицы. Кошель поднял воротник. Сейчас проедет эта «беха», и они перебегут через дорогу, сядут, включат в салоне печку и радио. После теплой клиники даже эти 30 метров до парковки казались долгими — промозглая сырость ранней весны, усиленная поднявшимся ветром, действовала на нервы. Кошель еще утром промочил ноги и теперь отчаянно мерз. Мимо воли, он даже позавидовал тем качкам из охраны: «Сиди себе в тепле да уюте, плюшками балуйся, камеры просматривай да с сестричками заигрывай. Как они только форму не теряют?»
На обочине Воха резко остановился, и Кошель едва не столкнул его на проезжую часть.
— Что-то забыл, капитан?
Воха повернулся, и впервые Кошель заметил у него особое, «нулевое» выражение лица. Капитан не рисовался, был спокоен и собран. В глазах сквозила усталость — серая, давнишняя. Кошель понял, что перед ним сейчас настоящий Калганов — средних лет мужчина, заглядывавший за изнанку жизни, переживший своих друзей и врагов, — и ему стало не по себе. Неужели к своим тридцати с хвостиком и он будет выглядеть так? Это если еще повезет! Старлей впервые усомнился в правильности выбора профессии.
— Ему форму сюда принесли, Шурик. А когда он проходил мимо охраны, просто отвернулся. — Воха подышал на ладони. Ему тоже стало зябко после душного кабинета Сушко.
— Точно! Сообщница! Та «дама в черном». Жанна, про которую говорил главврач. Походу, персонал вычеркиваем? — Кошель на мгновение забыл про мокрые ноги.
— А вот фиг вам, коллега! Фирменный прикид в магазинах не продается. И время для побега — в цвет: пересменка церберов. У «черной дамы» есть подельники в клинике. Их и надо искать. — Воха опустил старлея на землю.
Мотор завелся с третьей попытки.
