Полнолуние - Андрей Анатольевич Кокотюха

Они пришли после обеда.

Первым порог магазина переступил худой человек в штатском. Он выглядел так, что невольно выстреливала мысль — человека против его воли морили голодом. Кто его знает, может, правда так было: держали в темном каземате. Или в концлагере. Откуда тот сбежал или, скорее всего, освободили. Спасли от верной смерти. Но, похоже, бедолагу не откормят уже никогда.

Узрев его, Галина Павловна припомнила давний, еще довоенный разговор со своей кумой-медичкой. Она училась в Киеве, получила распределение в больницу Каменца-Подольского, и до войны женщины виделись часто. Почему заговорили тогда о болезнях, в голове не задержалось. Но осталось в памяти: кума клялась, божилась и крестилась — человеческому организму свойственны нарушения обмена веществ. Что имела в виду женщина с институтским образованием, которая даже понимала латынь, Павловна не поняла толком. Лишь поверила куме на слово: после такого разные процессы, которые невозможно доступно объяснить далеким от медицины гражданам, становятся необратимыми.

Скажем, мужчину или женщину внезапно начинает раздувать вширь. Это совсем не означает, что человек стал больше есть. Можно сесть на жесткую диету, чуть ли не на хлеб с водой, и все равно не похудеешь.

Точно так и с теми, кто вдруг стал худеть. Хоть пихай в него еду без перерыва — нет смысла. Живот скрутит, будет болеть все внутри, однако кости мясом не обрастут.

Плащ и остальная одежда висели на худом незнакомце, как на вешалке. Таким образом, сказанное Марией подтверждалось просто у Павловны на глазах.

Наверное, сейчас Галина видела перед собой мужчину, который точно не раздобреет, сколько бы ни ел. Кума называла эту болезнь, только вот слово не удержалось в голове. Галина Павловна специальные термины никогда не могла запомнить. А Мария при этом сетовала — советы такие болячки не лечат, да и диагнозов правильных не ставят. Прописывают или здоровое питание, или слабительное и диету. Результат одинаков — без толку.

Слово «советы» кума произносила тихо.

Несмотря на то что поступила уже в советское высшее учебное заведение, неофициально, среди очень проверенных своих, называла власть так же, как и папа — известный в округе земский врач. Его не расстреляли ни большевики, ни петлюровцы. Коммунисты не трогали этого ворчуна, даже когда окончательно закрепились в этих краях. В конце концов, и при старом, царском режиме отец кумы относился к властям скептически.