- В следующий раз не оставляйте Эйнара в Дании, - громко говорил Ханс, и его голос звучал совсем как в детстве, - старый добрый Эйнар должен отдыхать!
Теплый ветер бил в лицо Лили, а ближе к вечеру она снова почувствовала боль в желудке. Хансу пришлось снять номер в отеле De L`Univers для Лили, чтобы она отдохнула.
- Я буду внизу, выпью чашечку кофе и анисовую настойку, - сказал он, наклонив свою шляпу.
Позже Лили нашла Ханса в вестибюле ресторана “Де ля Регенс”. Из-за своего состояния она с трудом шла.
- Иногда я не знаю, что со мной происходит, - сказала она.
На другой день поездки Ханс и Лили отправились в Ниццу, чтобы сделать художественные покупки для картин в антикварных магазинах.
- Почему Герда никогда не ездит с нами? - спросил Ханс.
- Я думаю, она слишком занята живописью, - ответил Лили.
- Она работает больше всех, кого я знаю. Даже больше Эйнара. Однажды она станет известной, ты увидишь!
Говоря это, Лили чувствовала на себе взгляд Ханса. Она подумала, что замечательно, что такой человек, как Ханс, обратил внимание на ее мнение.
В одном из магазинов их обслуживали женщины с мягким белым пушком на подбородке. Лили нашла овальный погребальный портрет молодого человека. Его щеки были странного цвета, а глаза закрыты. Лили купила его за пятнадцать франков, и Ханс быстро перекупил портрет за тридцать.
- Ты хорошо себя чувствуешь? - спросил он.
***
Каждый день перед прогулками с Хансом Лили позировала Герде на диване. Она держала книгу о французских птицах, Эдвард IV лежал у нее на коленях, а ее руки нервно подергивались. Кроме шума с улицы в квартире было тихо, а каминные часы тикали так медленно, что в течении дня Лили вставала, чтобы проверить, правильно ли они идут.
Лили смотрела наклонаялась вниз с террасы, ожидая увидеть Ханса у ворот. Он кричал ей с улицы: «Лили! Спускайся!», и она бежала по лестничным пролетам, будучи слишком нетерпеливой, чтобы дожидаться кабины лифта.
Но прежде, чем прибыл Ханс, Герда хлопнулв в ладоши и сказала:
- Вот оно! Держи голову так же, как сейчас! «Лили ждет Ханса»!
***
Однажды Лили и Ханс сидели в открытом кафе у подножия Сент-Мишель. Пять или шесть цыганских детей в грязной одежде подошли к столу, продавая снимки пляжа, тонированные цветными карандашами. Ханс купил несколько для Лили. Воздух был густым, горячее солнце пекло шею Лили. Пиво в ее стакане было темным. После недельных встреч с Хансом Лили начала наполняться ожиданием, и теперь ей стало интересно, что Ханс думает о ней. Он решил прогуляться по набережной с Лили, и она взяла его под локоть. Ханс с его темными посмеиваниями, его развевающейся льняной рубашкой, его коричневой кожей, загоревшей в августовском солнце, с его давно потерянным прозвищем «Грецкий Орех», - он знал Лили, но не Эйнара. Ханс не видел его с тех пор, как они были мальчишками. Но Лили чувствовала острые кончики пальцев Ханса на своей коже вместо Эйнара.
