– Эй, ты только погляди. – Оторвав мое внимание от стены слева, Давид приковал его к тому, что находилось справа. – Уму непостижимо.
– Да ладно… – Я даже рот приоткрыл от изумления.
Стена обрывалась закруглением, и вместо нее тянулись перила, сделанные из труб. Три параллельные трубы крепились между собой и полом тонкими штырями, размещенными в шахматном порядке. Цвет конструкции был идентичен «каркасному», да и состав металла, наверное, тоже. Черкануть бы ножичком по ней, чтобы сплав проявил свое внеземное происхождение. Но не перила нас настолько удивили, а то, что располагалось за ними.
– Есть еще какие-нибудь вопросы или сомнения насчет того, где мы находимся?
– Пожалуй, нет.
Да какие тут могут быть сомнения? Мы были под землей. Внутри той самой злополучной пропасти. Пропади она пропадом! Наряду с лютой ненавистью и отчасти страхом, она вызвала у меня перехватывающий дыхание восторг. Ведь передо мной раскрывался целый городок. Пусть миниатюрный, пусть под землей, но городок. Гори он синим пламенем!
– Хорош ворон считать, овощи пустоголовые! – заверещал очкарик, когда я наступил ему на задник туфли. – Вы что, на экскурсии, юродивые?! Смотрите под ноги, а то я вам их повыдергиваю!
Подземное пространство оказалось настолько обширным, что почти вдвое превышало территорию поселка. По его периметру размещалось многоэтажное здание, количество этажей которого так с ходу и не сосчитаешь. Мы пребывали на одном из тех, что чуть выше средних.
Имея высоту не более пяти-шести метров, этажи особо не отличались друг от друга, причем как по планировке, так и по дизайну. В этих уникальных стенах я увидел окна, хотя, может, они были и в наземных домах, просто мы не знали, где те находились и как их открывать. А открывались они, вероятно, по тому же принципу, что и двери. Правда, «ставней» этих что-то было не видать, зато стекла в окнах – куда толще, чем в наших квартирах.
На этажах вовсю бурлила жизнь. Люди в комбинезонах куда-то спешили, что-то переносили, перекатывали и старались это делать как можно тише, чуть ли не на цыпочках и вполголоса. Комбинезонов коричневого цвета я там не увидел, зато любого другого – сколько угодно. Видимо, такое разнообразие было введено для различия категорий, в которые по тем или иным качествам и умениям распределялись люди. Интересно, чем руководствовались управляющие этого «муравейника», выдав нам униформу именно коричневого цвета? В какую такую категорию они нас определили?
