Орёл умирает на лету | страница 83
— Я помню, каким пришел в колонию Саша, — говорила она. — Я верила, что мы из него воспитаем настоящего человека. И скажу по секрету: мы мечтали сделать его инженером, да вот война помешала. Но это не беда, — победим врага, и почему бы тогда Саше не стать, например, морским инженером?
Так же тепло она говорила о Рашите.
Саша плохо слушал, он волновался, чувствуя ответственность этих минут. Издали пристально и настойчиво следили за ним глаза Лиды.
Его пригласили на трибуну. Волнуясь, он проговорил:
— Спасибо, что доверяете мне и Рашиту, посылая на фронт. За себя скажу: выполню приказ Родины. Буду драться с врагами, пока мои руки держат оружие, пока бьется мое сердце.
В первую минуту зал молчал, все ждали длинной речи, потом дружно зааплодировали.
Спектакль играли не особенно мастерски, но зато искренне. Матросов носился по сцене, готовя крестьян к восстанию. Встав на табуретку, он орал:
— Ну, вали, мужики! Хватай, беднота, все крепости на земле!
Рашита, исполнявшего роль убитого в бою Пеклеванова, несли на руках, как знамя. Громко играл оркестр, пели «Вы жертвою пали в борьбе роковой...».
Когда Саша выбежал из клуба, на его глазах навернулись слезы. Шел, не думая, куда идет. Увидев перед собой старый дуб, он резко повернул к воротам.
— Саша! Ты куда?
Перед ним стояла Лида. Взглянув на старый дуб, она со страхом сказала:
— Уйдем, я боюсь его.
Стоял теплый осенний вечер. Ярко светила луна.
Неожиданно они услышали голос Рашита:
— Саша! Саша!
Оба встрепенулись.
— Пойдем, — сказала она. — Тебя зовут.
Он удержал девушку.
— Мы с ним еще увидимся. В одно училище едем.
Она не стала настаивать.
Мир купался в синей дымке. В лесу, что рядом, пели невидимые птицы. С того берега кричали:
— О-у! О-у! Лод-ку!
На лысой полянке, откуда в эту лунную ночь открывался вид на широкие просторы, под двумя соснами они остановились.
Оба молчали. Каждый думал о своем.
— Лида! — начал было он.
Она горячо перебила:
— Не надо говорить об этом сейчас!
— Ты знаешь, о чем я хотел сказать?
— Да.
— Когда же смогу сказать это?
— После...
В эту ночь дежурил по корпусу Володя Еремеев. Было уже далеко за полночь. Во всех восьми комнатах двухэтажного здания, серого и мрачного, бывшей монашеской обители, спали крепким предрассветным сном колонисты. Дежурный изо всех сил старался не дремать в это опасное для всех часовых время. Он с ненавистью смотрел на часы не только потому, что они шли медленно, но и потому, что их монотонное тиканье усыпляло. Володя взялся за книгу в коричневой обложке, принесенную кем-то из дневальных, и раскрыл ее на легенде, в которой рассказывалось о свадьбе между сыном Урал-Тау — Уралом и дочерью Иремель-Тау — Ак-Иделью. Калым за девушку Урал внес богатый — все леса, которые росли на его берегу. Хотя свадьба и не состоялась, но по древнему обычаю калыма не вернули. Поэтому сейчас на берегах Урала голая степь, а берега Ак-Идели покрыты густыми лесами...
