«Только бы не мою», — думал Саша, боясь поднять на них глаза.
Вдруг начальник колонии распорядился:
— Поставьте новую смену.
Саше не хотелось уходить, он сделал меньше, чем Косой, даже меньше, чем Прожектор. Ему надо потрудиться с часок, чтобы наверстать отставание.
Однако не тут-то было. Перед ним уже выросла фигура Митьки Кислорода.
— Дай сюда молоток, — прохрипел он.
— Подождешь...
Матросов как ни в чем не бывало продолжал стучать молотком. Он уже наловчился одним ударом забивать гвоздь. Стало веселее. Было бы совсем хорошо, если бы перед глазами не торчал этот Митька.
Он уже ничего не требовал. До работы он неохочий. Стоял себе и стоял.
— Хоть бы лег, что ли, — вдруг рассердился Саша. — Чего торчишь?
К спорящим подошел Петр Филиппович.
— Сколько сделал? — спросил он.
— Не считал, товарищ начальник.
— Давай посчитаем вместе.
Насчитали двенадцать ящиков.
— Один сделал?
На вопрос начальника ответил Дмитриев:
— Один.
— Хватит на сегодня. Потрудился неплохо. Иди отдыхать! — сказал Петр Филиппович.
Матросов молчал. Потом с дрожью в голосе спросил:
— А нельзя остаться до конца?
— Нет.
Петр Филиппович, подумав, предложил:
— После ужина, если захочешь, будешь помогать грузить машину.
— Есть помогать!
Пошел дождь. Долгий, нудный.
Матросов, выйдя из столовой, стал невольным свидетелем спора между Дмитриевым и незнакомым шофером, краснолицым парнем с широкими плечами. Саша не знал его. Комсорг горячился, уговаривал, сердился:
— Понимаешь, голова, фронтовой заказ!
— Разве я не понимаю, — отвечал сухо шофер. — Но если машина застрянет на этих ухабах, то от этого дело не пойдет быстрее.
— Что же делать?
— Я поставлю машину на шоссейке, а вы организуйте доставку, как и чем хотите, это ваше дело.
— Все лошади на подсобном, — вслух размышлял Дмитриев. — Пока их затребуешь, до утра простоять придется. Где же выход? Понимаешь, голова, в какое глупое положение поставил нас дождь.
— Не дождь, а сами себя. Давно бы починили мост, как же без подъезда жить? — ворчал водитель, закуривая. — По мне, хоть на себе таскайте!
Неожиданно для разговаривающих выступил Матросов:
— А что, испугаемся? — крикнул он. — И на себе таскать будем.
Шофер внимательно посмотрел на юношу и ничего не ответил.
Матросов пошел первым, подняв на плечи три ящика. За ним шел Сивый. Косой и Ибрагимов сделали что-то вроде носилок и вдвоем несли четыре ящика. Все-таки ушлые они парни.
Со стороны колонисты напоминали караван, пересекающий пустыню. Под тяжестью ноши они качались, ботинки их утопали в грязи. С трудом сохраняя равновесие, тяжело дыша (ящики нельзя было ставить на грязную землю), они шли к машине, стоящей около размытого моста над оврагом.
