«Ради Аида, ну почему всё должно рушиться непременно разом, в одночасье?! Пусть бы моя сестра и её глупые феи занимались своими глупыми делишками вроде исполнения глупых желаний и, ради всего святого, не лезли не в своё дело!»
А может, задумалась Нянюшка, это такая уловка, чтобы выступить против Малефисенты? Что-то ей трудно было поверить, будто Фею-Крёстную действительно волнует судьба сестричек. Ох, да ладно, это уже паранойя какая-то. Откуда феям знать, что Малефисента направляется в королевство Морнингстар? Видимо, они в самом деле желают обсудить сестричек. Точнее, Великая и Могучая госпожа Биббиди-Боббиди-Бу намерена подвергнуть их своему высокому суду. Что ж, это в её духе. Просто. Прямолинейно. Беспокоиться особенно не о чем.
Но что бы ни говорил Нянюшке разум, сердце ему не верило. Нет, твердил ей инстинкт. Если они все встретятся здесь, произойдёт нечто ужасное. В этом она почти не сомневалась.
Нянюшка никак не находила себе места. И не только из-за всех навалившихся на неё событий, но и из-за внезапно нахлынувших воспоминаний, которые молниями вспыхивали в её сознании. Это было так странно... Воспоминания стремительно возвращались, но Нянюшка не могла вспомнить, когда она успела их утратить.
– Возможно, ты сама наложила на себя заклятие забвения, – произнесла с порога гостиной вернувшаяся Цирцея, прервав Нянюшкины размышления. Что ж, может, она и права. С Нянюшки такое станется – закрыть себе доступ к собственным воспоминаниям, таким болезненным из-за того, что все её попытки уберечь Малефисенту провалились. Конечно, сожаления о прошлых ошибках нещадно мучили её, но воспоминания о Малефисенте во всех их ярких подробностях были почти невыносимы. Неудивительно, что она предпочла вычеркнуть их из памяти.
Чтобы хоть ненадолго отвлечься, Нянюшка поспешила заговорить о другом:
– Как там твои сёстры? Всё по-прежнему?
– Да, – тряхнула головой Цирцея.
Нянюшка с грустью поглядела на неё, снова погрузившись в невесёлые думы. Она никогда не говорила об этом, но Цирцея и так знала, что она ужасно беспокоится о её сёстрах. И что Малефисента тоже внушает ей тревогу.
– Я не хочу, чтобы ты волновалась, – сказала Цирцея, немного помолчав. – Я знаю, что мы обязательно найдём способ их разбудить. И насчёт Малефисенты тоже не бойся. У тебя есть Фланци. И Тьюлип. И, само собой, у тебя есть я. Мы все здесь, рядом с тобой. И пока мы здесь, Малефисента не сможет сделать тебе ничего плохого.
