Только не в этом.
Пробормотав короткое заклинание, Цирцея поправила сестричкам макияж, пригладила ониксово-чёрные кудри и расправила пышные, похожие на ночное небо платья из чёрного шёлка, расшитые множеством серебряных звёзд. Раз уж ей приходится отложить поиски чар для их пробуждения, она должна хотя бы придать им достойные вид. И ей это почти удалось – если бы не открытые глаза, они выглядели бы просто мирно спящими. Но опускать им веки Цирцея не стала: возможно, лучше оставить их как есть. Так ей труднее будет забыть, что сёстры нуждаются в её помощи. Как жаль, что она не может разбудить их с такой же лёгкостью, как прихорошить их внешне.
«Где бы они сейчас ни были, надеюсь, с ними всё в порядке. Как думаешь, они ещё когда-нибудь проснутся?» О, Фланци пришла. Кошка молча наблюдала, как Цирцея возится с сёстрами. При виде неподвижно раскинувшихся на полу ведьм кошачье сердечко мелко вздрогнуло, шерсть на хребте зябко взъерошилась. Как страшно, что ни одна с ней больше не заговорит... Что рука Руби никогда больше не погладит пушистого бока, что губы Люсинды не коснутся шелковистой макушки, а пальцы Марты не почешут за острым ушком.
– Не горюй, Фланци. Мы обязательно отыщем нужные чары, чтобы разбудить их. Даже не сомневайся, – негромко сказала Цирцея, отворачиваясь от сестёр и вглядываясь в прекрасные кошачьи глаза – золотые, с зелёными искрами и чёрным ободком, ярко сиявшие на трёхцветной рыже-бело-чёрной мордочке. – Ты такая красавица, Фланци. Присмотри тут за ними. А я скоро вернусь.
«Но ты хотя бы заколдуешь дверь? Мне очень неуютно, когда мои ведьмы лежат здесь совсем беззащитные. Особенно если Малефисента идёт сюда по их душу».
– Разумеется. Не беспокойся, – утешающе сказала Цирцея. Уходя, она тихо прикрыла за собой дверь на веранду, чтобы не потревожить спящих сестёр и их верную охранницу. Поведя рукой, она воздвигла вокруг веранды невидимую мощную преграду. Отныне открыть эту дверь сможет лишь тот, кто чист сердцем и благороден помыслами. Тому же, кто захочет навредить сестричкам, сюда не войти. И нет на свете магии, способной разрушить это заклятие – заклятие истинной любви, призванное защитить дорогих её сердцу сестёр.
ГЛАВА XIV
Сближение
Совы, вороны, голуби и стрекозы просто валом валили в замок, доставляя послания из каждого королевства, каждого уголка волшебного мира. Одни интересовались, что это была за мощная вспышка магической силы при гибели Урсулы и угрожает ли она чем-нибудь остальным. Другие просто выражали свои соболезнования в связи со смертью колдуньи. У Нянюшки не было времени ни на тех, ни на других – ответить на все письма она собиралась потом, после того как разберётся с Малефисентой. Но одно из писем никак не могло ждать. Его прислала ей сестра, уведомляя, что она вместе с группой фей намерена в скором времени прибыть к ней и помочь разрешить «ситуацию с сестричками». Вот уж это точно было последнее, в чём нуждалась Нянюшка: принимать в замке толпу фей, да ещё именно сейчас, когда Малефисента уже на подходе!
