— Ты, тупой недоумок! — раздался его возмущённый возглас в трубке. — Мне нужно было вчера обсудить с тобой одно важное дело, а ты только и думал, как добраться до подушки, да ещё проспал будильник. Если тебе не нужна эта работа, Таппи, то так мне это и скажи. Я с лёгкостью найду тебе замену!
Чёрт! Чёрт! Чёрт! Который сейчас час?
— Нет–нет, что ты, Боб. Мне нужна эта работа. Прости. Я сейчас спущусь и буду весь в твоём распоряжении.
— Лучше бы тебе поторопиться, мать твою, — и бросил трубку.
Умылся, оправил одежду, в которой я так и заснул, схватил куртку и выскочил из номера. Я не стал дожидаться лифта, слетел с лестницы, пересёк улицу и вбежал к нему наверх. Боже праведный! Боб был готов убить меня. Когда, наконец, я добрался до его дверей, ноги ныли, я весь взмок и с трудом переводил дыхание.
— Боб, — выдохнул я. — Боб, прости. Прошу тебя.
Я взглянул на Боба, он стоял прямо передо мной и смеялся, слёзы текли по его щекам, в руках он держал свои очки.
— Как насчёт того, чтобы по стаканчику на ночь, Таппи?
Я посмотрел на часы. Что, прошло всего несколько минут? Я спал на самом деле всего несколько минут? Этот негодяй разыграл меня!
Признав его победу, я согласился на его предложение по стаканчику. Потом ещё по одному. Потом ещё. В итоге мы пили до самого утра и разошлись только в шесть. Так, по словам Боба, я сумел уберечься от того, чтобы проспать будильник.
Но были не одни только шутки и розыгрыши. Ну, может так, а может быть и не так, только я не ожидал от него ничего другого. Мне пришлось провести той осенью 1965 года в Нью–Йорке целых два месяца, и, не переставая меня подначивать и разыгрывать, он показал мне, как вершатся дела в этом городе.
Однажды вечером, мы с ним сидели в одном из фешенебельных ресторанов Виллиджа. И вдруг перед моими глазами возникла одна из тех замечательных достопримечательностей, которыми так богат этот город. Прямо передо мной появились самые шикарные сиськи, которые я когда–либо встречал. К ним прилагались огненно рыжие волосы, и было совершенно очевидно, что они собрались с кем–то на свидание. Это чудо запрокинуло голову и рассмеялось в ответ на сказанное им. Боже, она была великолепна, и к тому же уже в возрасте, и я почувствовал шевеление в своих штанах. С её стороны это больше походило на свидание, а кто бы обвинил его. Отведя глаза от очевидного, я посмотрел на её руку. Кольца не было. Ну, начинается сильная игра, подумал я.
Изо всех старался не пялиться, стараясь вникнуть в то, что говорит Боб, и, стараясь (совершенно безуспешно) отвлечь моего Дика, особенно когда эти огненно–рыжие волосы, и эти великолепные холмы проплыли мимо нашего столика. Я извинился перед Бобом и последовал за ними. К тому времени, как она дошла до дверей дамской комнаты, я уже был рядом с ней.
