Было уже поздно, когда мой журналист, с которым я успел подружиться, отвёз меня обратно в гостиницу. Во всю ширину стены огромными буквами было выцарапано: «Эрик Бёрдон любит нигеров».
«Вот именно, — подумал я, — полагаю, именно таким я и являюсь».
Я повернулся к моему чёрному другу–журналисту. Мы одновременно рассмеялись. Я пожал ему руку и от всего сердца поблагодарил.
М. Дж. и Питер Грант подписали контракт на серию концертов по югу и к западу. Джо Тигр довёз нас до аэропорта, откуда мы должны были вылететь в обе Каролины, где начнётся северный куст наших гастролей. Всё это меня несколько встревожило. Нам предстояло иметь дело с красношеими и копами, которые совсем недавно разогнали демонстрацию чёрных, протестующих против расовой дискриминации.
К тому же у нас появился новый роуди, чёрный парнишка из Нью—Йорка, который влился в нашу команду. Сонни мы нашли за кулисами в Аполло. Боб Левин хорошо знал его и предложил его нам в помощь. С каждым разом наша команда всё увеличивалась и крепла. Сонни оказался очень приветливым и работящим парнем, но меня грызли сомнения на счёт его, чёрный парень на юге, да ещё среди белых англичан? Или же он уже бывал в южных штатах с какими–нибудь чёрным ансамблем? Ну что ж, узнаем со временем. И я собрал всю свою отвагу в предвкушении первых наших южных гастролей.
Обратно в Мемфис
Где жить бы хотел
В одной из песен слышал я
Что есть на свете
Мемфис, штат Теннеси
Казалось, жара никогда не спадёт в то лето 1965 года, а нам ещё предстояло лететь на юг во время нашего большого Американского турне. То были гастроли полные неожиданностей и волнений, требующие от нас напряжения всех наших сил. С нами поехал и Боб Левин со своей дамой сердца, Кати. В Нью–Йорке Боб успел организовать наш фан–клуб — место, где мы перезнакомились со многими замечательными людьми во время нашего сезона в Парамаунте. С нюхом не меньшим, чем у Боба Хоупа, он оказался великолепным роуд–менеджером. А его пассия — чистой, безгрешной манхаттанской копией, тех голливудских девушек, приходящих ко мне в моих снах. Она была не только хорошенькой и умеющей заваривать отличный чай, но и несла мир в наши души. Она была единственным женским существом на наших гастролях, но Бог наградил её талантом успевать делать и первое и второе.
Место ассистента Боба занял Сонни, помните, тот самый чёрный парнишка, с которым мы познакомились в Аполло. Сонни подменял Таппи Райта, у которого оказались срочные дела в Европе. Мне не хватало смеха, шуток и розыгрышей нашего Таппи, но, как оказалось, Сонни обладал не меньшим чувством юмора. У руля стоял Майк Джеффери, по–прежнему не снимающий своих чёрных очков и отметивший наш успех в Америке приобретением золотых наручных часов. Вот такие собрались ребята в нашей команде и, чтобы быть уверенным, что никто из них не выбьется с пути, не хватает сказать несколько слов о Питере Гранте. Я всё время удивлялся, глядя, как ловко Питер ориентируется в американской среде. Но тут узнаю, что он, оказывается, не был чужаком в Америке. Он уже провёл в этой стране целых три года с Джином Винсентом, когда тот участвовал в съёмках The Girl Can't Help It в Голливуде. Бывало, рассказывал нам всякие жуткие истории про Джина, и то, как его ограбил он.
