— Я даже подумал, что наши поклонники от нас отвернулись. Был совершенно уверен, что нас встретят гораздо приветливее, — сказал Алан Прайс на пресс–конференции, устроенной позднее в гостинице.
Но надо отдать должное нашей американской граммофонной компании Метро—Голдвин-Майер, они постарались нас встретить брызгами шампанского. После прохождения таможенного контроля каждого из нас ждал Форд—Мустанг с откидным верхом и девушка, наряженная в симпатичного пушистого зверька в сетчатых чулочках и мохнатыми лапками вместо ладоней. С улыбками за своими милыми масочками. И каждый из нас тут же страстно захотел превратиться в кошака среди таких цыпочек.
Сидя с открытым верхом и обдуваемый свежим ветром, я мог бы закоченеть проезжая по мосту Линкольна, если бы не жаркое соседство соблазнительной цыпочки, прижимающейся ко мне своим бедром, а вид её восхитительных ножек в чулках–сеточках согревал мой взор.
По пути к центру мы приложили всё наше обаяние, стараясь обворожить наших моделей, но ни одна из них не поддалась на наши уговоры. Со всех сторон мы были окружены полицейскими автомобилями и мотоциклами, и по всему пути следования ни одного подростка, ни одного счастливого улыбающегося лица. Все они были одурачены и оттеснены службой безопасности.
Всё же, несмотря на неуступчивость, я крепко прижал к себе мою девушку, поскольку по радио передавали наши записи, и из динамиков лился мой голос. Сопровождающий меня чиновник, сидящий рядом с шофёром, всё время нервно поглядывал в зеркальце заднего вида, старался увидеть, что же происходит у нас на заднем сиденье. В машине впереди нас везли Хилтона, и я видел его улыбающуюся морду, когда он обернулся ко мне и, смотря через плечо своей девушки, помахал мне рукой.
— Как клёво, не правда ли, Эрик? — звонко крикнул он мне.
Едва ли на улицах нам мог попасться хоть один случайный прохожий — всюду виднелись одни копы, поэтому всё наше внимание было обращено на изучение прелестей наших соседок, продолжающих улыбаться и махать своими мохнатыми лапками в сторону несуществующей толпы встречающих. И к тому времени как мы добрались до гостиницы Лоуис—Мид-Таун—Мотор-Инн, расположенной почти рядом с театром Парамаунт, где мы должны выступать, мы все были хоть и до чёртиков замёрзшими, но воодушевлены до предела. Мы готовы были поставить эту Америку буквально на колени!
Не из соображений ли, что этот знаменитый театр скоро должен был закрыться навсегда, устроители впихнули нас в Парамаунт. Мы должны были стать частью их последнего шоу, в котором планировалось выступить невероятному созвездию рок- и ритм–и–блюзовых талантов. Одну из звёзд мы знали очень хорошо. Попробуйте угадать? Да! Чак Берри! Это несколько поубавило наш темперамент, на афише над нами стояло имя того, кого мы идолизировали, и особенно после того, как мы совсем недавно имели счастье работать у него на разогреве в Англии!
