Видел бы ты Таппи — хмурый, трёхдневная щетина, кожаная кепка надвинута почти на глаза, ну, точно, твой вчерашний нью–йоркский таксист.
— Ну, кому–нибудь из вас сходить бы за ним, мне не по чину.
— Схожу–ка я за этим молокососом, мать его, — вызвался Час.
Джонни за ним. Я из любопытства вылез и встал рядом с машиной, посмотреть. Джон Стил и Час Чандлер влетели как две шаровые молнии в кафешку. Прайси прожёвывал кусок сосиски, заедая чипсами, и только собирался откусить снова, как они оказываются рядом. Подхватывают за руки и несут как лягушку к машине, на глазах изумлённых дальнобойщиков.
— Нам бы успеть, если, конечно, больше не будет задержек, — проворчал Таппи, заводя мотор.
В студенческий городок мы прибыли с опозданием. Видно было и по публике и по тому, как нас встретили устроители. Но мы уже здесь, разворачиваемся, в волнующемся море улыбок, пока они мешаются под ногами, выражая своё негодование за наше опоздание.
— Чего это они вырядились все как пингвины, — недовольно фыркнул Таппи.
Ни закулис нормальных, ни артистических или хотя бы грим–уборных. Какая–то огромная кухня, где они, может быть, готовят еду. Титан с чаем, ячменные лепёшки с сосисками, вот и всё. Туалет общий и для артистов, и для двух тысяч посетителей смежного с ним танцзала. Я уже отлил и уходил, когда заметил А. П.
Он вдруг появляется в дверях и прямо ко мне. Он, как Карл Перкинс, пьёт водку с апельсиновым соком. Ты тоже можешь выпить и водки, да и апельсиновый сок тоже наверняка пьёшь, но если они одновременно попадут тебе в рот, это свалит тебя с ног, уж точно. Всё говорило о том, что вечер будет особенным. Наконец, после всего этого идиотского слабоумия, которое происходило здесь вокруг нас, мы выползли на сцену. Пуфик за Воксом оказался пуст.
— Где этот чёртов Алан, мать его? — возмущённо комкая сигарету и с ожесточением втирая её в пол, произнёс Час. — Ну же, дружище, все уже на сцене.
Джонни растерянно озирается, сидя за своими барабанами, пожимает плечами.
— Таппи! — заорал я. — Где Алан?
Никто. Ничего. Никаких признаков А. П. Я костями чувствовал, что с ним что–то случилось, хотя знал, что начинаем мы без него, ему вступать позже. Тот случай в кафе на заправке не в его привычках, так обычно поступал Хилтон. Да ещё та вечеринка, когда он перебрал у Д. Т.
— Не знаю, дружище, у меня нехорошее предчувствие, — услышал я голос Таппи, пошедшего разыскивать Алана.
Он вернулся. С беспокойством на лице. Море пингвинов со своими подружками, начали вопить. Они хотели рыбу. Таппи направился прямиком к нам с Часом.
