Стопы стягивало от ран. Анна давно сняла босоножки и забросила их в кромешную темень.
— Ну, что это за напасть?! — прошептала в пустой воздух и, найдя салфетки в рюкзаке, приложила к ране. Волна беспомощности разрывала на части. Она набегала кротко, осторожно, почти незаметно, но берега души вскоре накопили эмоции и выплеснули их. Закричала: — Я не хочу так!
Да, а кто хочет?
Как только ногу отпустило, Анна приподнялась и стала ощупывать стену, пытаясь найти выступы, чтобы вылезти. Шаги давались с трудом, каждый раз стопы простреливали от порезов. Бесполезно. Под ногти набивалась земля и мелкие камни. Савина подпрыгнула в надежде дотянуться до опоры, но тут же завалилась от боли. Усталость, изнеможение и голод брали свое. Силы оставляли, паника нарастала, дышать было все тяжелее. Анна прислонилась к стене.
— Помогите… — прошептала, — Помогите! — сказала чуть громче. Затем вдохнула поглубже и изо всех сил завопила: — Кто-нибудь!!
Голос звучал глухо, но ужасно резал по ушам. Никто не слышал. Не было смысла тратить силы.
Сверху послышался шелест. Анна замерла.
Тишина. Показалось.
Затем снова: шуршание и, кажется, шаги. Шаги!
— Я-а-а тут! Помогхите!! — голос обрывался и хрипел. Шею сдавило, легкие не набирали воздуха. Снова паника?
Что-то, словно взорвалось в груди, и Анна упала на четвереньки в приступе кашля.
Из последних сил, все еще задыхаясь, посмотрела вверх. В глаза ударил яркий свет. Анна скрутилась от резкой боли, спрятав лицо в ладонях. Затем что-то ударило по затылку, и она провалилась в темноту.
Очнулась Анна в отеле, укрытая покрывалом. Окна закрыты плотными бордовыми шторами. На тумбочке торшер, но даже на его мягкий свет смотреть было неприятно — резало глаза до слез.
Это был сон?
Пошевелилась. Ноги и руки сводило от тягучей боли в мышцах, подошвы пекли и чесались. Анна тяжело подняла кисть: ногти изломаны, ладонь изранена. Попыталась оторвать голову от подушки, но затылок словно набит камнями. Коснулась пальцами, путаясь во влажных волосах, и нашла там пластырь.
Не сон.
Осознание опустилось на сердце тяжелым грузом.
Анна лежала некоторое время, прислушиваясь к тишине и глухим отдаленным голосам из других номеров. Значит, Дмитрий-таки позвал помощь, и ее спасли. Но почему так долго?
Тень на потолке от лампы походила на невиданное существо с круглым пузом. Анна старалась не шевелиться: каждое движение приносило острую боль. Руки, как налитые свинцом, не поднимались. Потому Савина лежала, не шевелясь, и разглядывала пятна на стене.
