.
Говоря о «молодых людях двадцатых годов», Виктор забывает добавить, что комсомолом – организацией, направившей Сергея в ОГПУ, руководил тогда их старший брат Николай…
Феликс Дзержинский еще в 1922 году жаловался секретарю ЦК ВКП(б) Вячеславу Молотову: «Состояние ГПУ [наследника только что упраздненной и переименованной ВЧК. – М.Р.] внушает опасение, нет наплыва свежих ответственных товарищей, а старые болеют и бегут из ГПУ»[154]. И, как всегда в таких случаях, на помощь призывался комсомол.
Итак, в 1927 году комсомол направил Сергея Чаплина в ОГПУ. На вопрос о мотивах, побудивших его избрать эту работу, он ответил так: «Желание энергичной, ответственной, необходимой работы в условиях диктатуры пролетариата»[155].
«Мы своим кустарничеством, – писал Ленин в брошюре «Что делать?», манифесте зарождающегося большевизма, – уронили престиж революционера на Руси»[156]. Поэтому «партия нового типа» была задумана им как партия конспираторов-профессионалов (не случайно именно из-за пункта устава, определяющего, кто имеет право быть членом партии, большевики на Лондонском съезде размежевались с меньшевиками). Партия была изначально нацелена на борьбу с политической полицией царского режима: по Ленину, главное качество ее членов – профессионализм в противостоянии с жандармами[157]. Речь с самого зарождения большевизма шла о «профессионально вышколенных не менее нашей политической полиции революционерах»[158].
О симбиотических отношениях большевиков с политической полицией старого режима писал лидер эсеров Виктор Чернов: «Большевизм – это естественное идейное порождение сильных индивидуальностей, выковывавшихся в огне борьбы с самодержавием, исковерканных этой подпольной борьбой и незаметно для себя загипнотизированных созерцанием своего противника вплоть… до болезненной подражательности его методам и приемам»[159]. Стоит добавить, что «болезненной подражательностью» дело не ограничилось; после захвата власти ученики пошли куда дальше своих вчерашних учителей.
ЧК, созданная после прихода к власти политическая полиция режима, не сразу стала беспощадным орудием «красного террора». В первой половине 1918 года многие идейные революционеры в ее рядах еще верили в законность, даже в определенную гуманность по отношению к поверженному врагу. С подачи Дзержинского ВЧК принимает в феврале 1918 года постановление об ограничении использования секретной агентуры. «В борьбе с политической оппозицией предполагалось этот важнейший элемент государственной безопасности исключить начисто, пользуясь лишь добросовестными донесениями отдельных граждан… чтобы не сродниться с “царством провокации” дореволюционной охранки». Основатель ЧК предполагал тогда пойти еще дальше и отказаться от метода провокаций, с помощью которых еще недавно царские жандармы боролись с революционерами всех мастей.
