Эээ-й! Юноша! Это я вам! Вот он говорит, что вы любите стейк с кровью. Эээ-й?! Где вы?
Где я? Почему я не вижу ее лица? Почему меня слепит этот проклятый прожектор? И почему так дрожит рука?
Я знаю! Я буду весь вечер смотреть на этот прожектор, закрывая его только очередной кружкой эля. Тогда — тогда мои глаза перестанут видеть. Только — сполохи. Только — цветные пятна. Тогда — я спасен.
Тогда — я не увижу ее лица.
Еще три глотка. Каждый раз, как последний. Эгей, Ми-и-шья, ты почему ничего не ешь? А, да, салат. Ну конечно. Так что сказала Лу, когда ты притащил эту собаку? Ну и? Вот весело! Я от нее не ожидал! Эх, Майк, ты бы с ней полегче, она ведь у тебя золотая женщина...
И еще четыре глотка. Нет, так дальше сидеть невозможно. Надо подняться, чтобы не лопнуть. Вот она, дверь заветная, там, справа от стойки. Только надо улучить момент. Так, сначала — две минуты смотрим на лампочку. До разводов, до кругов. Потом — быстро, быстро, в своей слепоте, наощупь, мимо стойки. Желательно — бегом. И желательно, когда она окажется в противоположном конце зала.
Удачно. Повезло. Порядок. Спокойно. Сейчас ты пойдешь назад. Ха-ха. В реструме лампы дневного света. Они, они, они — они меня не слепят! Это невозможно. Лицо под струю прохладной воды. Еще, еще. Сейчас я дерну дверь — и все будет хорошо. Она точно будет на кухне, а я успею добежать до столика и опять уставиться в этот прожектор. Черт с ним, что лампочка. Эта лампочка — мое спасение.
Дверь на себя. Шаг вперед. Полутьма у стойки. И — широко открытые серые глаза, удлиненное каре, легкая каштановая челка. Маленькая родинка на левом виске. В полуметре от меня.
Как я просчитался. Я все вижу. Нет больше кругов в глазах. Опять этот шум в ушах. Теперь только он может меня спасти. Но мне не пройти. Очень узко. А она стоит напротив, теребит свой белый передник — и смотрит, смотрит, смотрит. Мне в глаза. А здесь узко. А веки не прикрываются. Я парализован. Я не могу отвести взгляд.
Опять шум в ушах. Что-то тикает. И опять нет следующего удара сердца.
Майк, давай обойдемся без десерта. Мне что-то не по себе. Я — на улицу. Подышу немного, хорошо?..
Если она подойдет принимать заказ на десерт, я этого не вынесу. Майк, как ты не понимаешь? Пузатик, дружок, милый, родной, добрый, мне бежать надо отсюда — сейчас, немедленно, навсегда!
Снова — до боли — прожектор, прожектор, прожектор. Это мой мартини? Туда его. Это мой коньяк? Следом! Это опять эль? И его туда! Ладно-ладно, нечего ржать! Кушай свой чизкейк, я на улице подожду. Охолонюсь. Да кончай ты ржать, маркетинг департмент! Как Лу с таким придурком уже седьмой год под одной крышей живет?!
