— А теперь она тебе открылась?
—Да.
— Но откуда такая уверенность? Может, ты и сейчас заблуждаешься на его счет! Поговори с ним спокойно, он тебе все разъяснит, и конфликт будет исчерпан. Разве вы прежде не ссорились? А потом опять мирились.
— На сей раз это невозможно, — твердо произнесла Гонсала. — Я узнала об Антониу такое!..
— Тут замешана другая женщина? — поспешила с догадкой Флора.
— Увы! — горько усмехнулась Гонсала. — Если бы это была очередная соперница, я бы так не убивалась.
— А что же может быть хуже этого? — Недоуменно спросила Флора.
— Есть вещи, которые я не могу ни принять, ни простить: лицемерие, стяжательство и, наконец, элементарное воровство.
— Господи! Неужели ты говоришь сейчас о Сан-Марино?
— А то о ком же? Я узнала, каким способом он нажил свое состояние.
— Но может быть, это всего лишь грязная сплетня, подброшенная его конкурентами по предвыборной борьбе! — высказала предположение Флора. — Такое часто бывает.
— Конкуренты в данном случае ни при чем, — возразила Гонсала. — Проговорился верный прихвостень Антониу — Торкуату. А уж он-то знает наверняка о сомнительном прошлом своего босса.
— Торкуату мог просто обозлиться на Сан-Марино и все это выдумать, — не уступала Флора.
— Я тоже не верила Торкуату, пока прямо не спросила об этом Сан-Марино и не увидела его глаза. Разумеется, он попытался увернуться от ответа, из-за чего мы буквально подрались. Я стала бросать в него все, что попадало под руку.
Флора из деликатности не спрашивала, что же конкретно узнала о муже Гонсала, но та сама решилась приоткрыть завесу над тайной.
— Не хочется втягивать тебя в нашу грязь, да и выносить сор из избы тоже не пришло время — это станет большим ударом и для моих детей, и для семьи Отавиу. Но тебе я все скажу, иначе ты будешь уговаривать меня вернуться к Антониу. Только пусть это останется между нами, ладно?
— Разумеется. Ты же знаешь, что я умею хранить чужие тайны.
— Да, знаю. Потому к тебе и пришла. Так вот, Антониу в свое время прибрал к рукам капитал Григориу Монтана. И при этом всю жизнь цинично выдает себя за искреннего друга Отавиу! Теперь ты понимаешь, что я не могу жить с таким человеком под одной крышей!
Флора, однако, и теперь не была уверена в правдивости этой информации. Ей казалось, что Гонсала наверняка сгущает краски.
— Ну что ж, поживи пока у меня, соберись с мыслями. Тут нельзя рубить с плеча, — сказала она обтекаемо, уклончиво.
— Да, мне надо хорошенько обдумать, как вести дело о разводе. На благородство Антониу рассчитывать не приходится: он сделает все, чтобы оставить меня нищей.
