– Вы серьезно?
– Абсолютно. Но почему вы так волнуетесь? Если я не ошибаюсь, это все работает так. Вы в лесу, хотите пить и находите пруд. Можно ли испить водицы, думаете вы, и достаете прибор, проверяющий качество воды. Загорается зеленая лампочка, и вы пьете. Или вы прилетаете на планету, где есть атмосфера, но неизвестно, подходит ли она для человека. Опять же – достаете прибор, измеряете, вуаля. Ответ получен. Разве нет?
Армстронг помедлила, а потом начала говорить мягче и с сомнением в голосе:
– Я и моя команда исследовали Разлом, насколько это было возможно за такой короткий срок. Мы погружали зонды на всю глубину, а это в разных местах от четырнадцати до восемнадцати километров. Я не могу гарантировать, что где-то на глубине пяти или девяти километров мы не пропустили какой-нибудь важный слой породы. Там может быть что угодно. Чтобы окончательно убедиться в безопасности, нужны месяцы.
– Но вас ведь беспокоит совсем не это? – спросил я.
Ученая посмотрела мне прямо в глаза, и в них на долю секунды вспыхнул гнев, но явно не на меня, и она отвела взгляд.
– Борис Андреевич, вы всегда были проницательны. Меня беспокоит другое.
– Что же?
– Тревога. Подходя к Разлому, начинаешь чувствовать тревогу. А когда опускаешься вниз, она постепенно нарастает.
– У вас должны быть датчики на этот случай. Такие случаи известны, это какой-то звук, должно быть.
– Инфразвук. Да. Обычно такой эффект возникает на очень низких частотах, которые ухо не различает. Более того, в случае с Разломом это было бы логично, черт возьми. Для инфразвука нужен очень большой источник.
– Такой, как Разлом, – сказал я.
– Такой, как Разлом, – повторила Армстронг. – Но.
– Но его там нет, – сказал я.
– Да. Инфразвука нет. А тревога есть. И когда я спустилась на сто метров, то почувствовала, что у меня под ногами… Как бы это сказать… Зло.
– Что?
– Да, зло. Зло в чистом виде, которое медленно поднимается вверх и распространяется вокруг.
– Почему зло? Просто потому, что вам было страшно? Вы должны знать, что древнейшие верования не различали добро и зло в божествах. Все божества вызывали просто страх без знака плюс или минус. И только потом страх разделился на ужас и восторг.
– Возможно. Но когда я смотрела вниз, в эту бесконечную черноту, мне в голову приходила только одна мысль. Что это зло как оно есть.
Я понял по лицу ученой, что дальше этот разговор продолжать не стоит, и попробовал свести это все к шутке.
– Знаете, Екатерина Ивановна, зло – это убеждение, что добрые люди наивны. И что они совершают добрые поступки из-за своей наивности и слабости, а чаще по глупости. Так что ваш Разлом вне подозрений. Если он меня напугает, я тут же убегу. И не доставлю вам больше никаких хлопот.
