Компьютер напоминает:
Пожалуйста, выберите одно.
Я нажимаю «заторможенное».
На экране появляется новое меню.
Пожалуйста, выберите одно.
Основная причина заторможенности пациента:
□ эмоциональная
□ физическая
□ иная
Пациентка стонет. Я оборачиваюсь. Она издает утробный звук — достаточно громкий, чтобы я услышал. Это то ли стон, то ли плач.
Я нажимаю «эмоциональное».
Появляется новый экран с новым выбором:
Пожалуйста, выберите одно.
Какова причина эмоциональной проблемы пациента:
□ интоксикация
□ психиатрическая
□ неврологическая
Я смотрю на женщину и пытаюсь понять, что выбрать. На ней больничный халат. Одежду пришлось разрезать, когда она к нам поступила. От нее все еще пахнет бензином, кровью и дымом от горелого пластика. Я сижу рядом, в носу у меня щекочет, а глаза слезятся.
На ее груди засохшая кровь, смешавшаяся с машинным маслом и грязью. Крови много. Она покрывает ее плечи и грудь, как красная пятнистая шаль. Однако сама женщина не пострадала. Мы осмотрели ее, сделали рентген и томографию. Мы обследовали ее с головы до ног. С ней все в порядке.
Компьютер нетерпеливо сигналит, заставляя меня сделать выбор.
Пожалуйста, выберите одно.
Какова причина эмоциональной проблемы пациента:
□ интоксикация
□ психиатрическая
□ неврологическая
Я нажимаю на стрелку «Дальше» в нижней части экрана, пытаясь перейти к следующей странице, не делая выбор.
Выбор не сделан; вы должны выбрать одно.
Мышка задумчиво кружит по экрану. Скорее всего, мне нужно выбрать «психиатрическая». Ведь эмоции — это психиатрия, твержу я себе.
После сделанного выбора открывается новый экран.
Пациентка ворочается на кровати. Я оглядываюсь. В волосах ее что-то блестит. Отражающий свет ярких люминесцентных ламп предмет привлекает мое внимание. Я наклоняюсь ниже. В волосах запутались осколки лобового стекла. Некоторые потемнели от грязи — она лежала на земле, другие покрыты засохшей кровью. Некоторые осколки осыпались на кровать. Осколки поблескивают на кровати, как маленькие звезды.
Я хмурюсь. Медсестра должна была ее вымыть. Я отъезжаю от кровати к двери и выглядываю из-за шторки.
Осмотревшись, я вижу медсестру, занимавшуюся пациенткой. Она сидит за столом и работает за компьютером. Я знаю, что она вводит данные о пациентах — это ее работа. «Что ж, — думаю я, — может быть, нам поможет кто-то другой».
Я оглядываю приемный покой. Повсюду врачи и сестры, но все, кого я вижу, сидят за компьютерами с самым серьезным видом и задумчиво кликают и печатают, кликают и печатают. Вся больница может сгореть дотла, а они и не заметят.
