Потом были другие парадоксы, мир время от времени рушился, а Коля по кирпичику складывал новое задание. Многие блоки выдерживали все крушения и переходили из одной конструкции в другую. Я набрасывался на все Колины построения со всех сторон и со всех точек зрения, я оспаривал всё так яростно, что потом, выйдя в свет, мы не встретили ни единого неожиданного возражения. Иногда Коля клал меня на обе лопатки, иногда соглашался. Тогда приходилось что-то изменять. Не оставалось ни одной запятой, которая не прошла бы жестокого испытания. Может, со стороны это не походило на сотрудничество, но ведь работать вместе можно по-разному. Стилем нашего содружества был спор на грани войны.
Идея росла, охватывала все новые пространства. Наступил момент, когда исчезли последние факты, не относящиеся к делу, безразличные нам. Приехала геологическая партия, привезла карту, отснятую за тысячу километров от нашего района, палеонтологи определили окаменелые раковины, в химической лаборатории получен анализ базальта - все заставляло нас проверять, найдет ли новый факт место в нашей системе или взорвет ее. Не было дня без новостей. Иногда мы заходили в тупик, мучились, и все вокруг было не мило. Потом вдруг в конце туннеля появлялись проблески, и я дождаться не мог утра, когда мы вместе разберем догадку по косточкам.
Из хаоса разрозненных данных понемногу выкристаллизовывалась стройная, законченная схема, устойчивая от любых потрясений. Но мне перестало нравиться название "наша идея". Все выводы были общими, это так, но самые фундаментальные положения все-таки первым предлагал Коля. Когда пришло время публиковать схему, я отказался от соавторства. Разве ты теперь не согласен, спрашивал Коля. Мало ли с кем я согласен, отвечал я. С Ньютоном я тоже согласен, но не набиваться же мне к нему в соавторы только из-за этого. Статья в сборник пошла за одной Колиной подписью. А я написал свою статью. За нее я был абсолютно уверен, что все в ней мое. Обе рукописи попали к одному рецензенту. О моей он отозвался очень лестно, нашел в ней и элементы новаторства, и убедительное физическое обоснование, и логичность умозаключений. Рецензия на Колину статью оказалась длиннее самой статьи. Каких только комплиментов там не было! И "возомнивший себя ниспровергателем основ", и несоответствие фактам, и методические ошибки, и многое, многое другое. По стилю видно было, что писал он в страстном полемическом порыве, иногда ему даже слов не хватало, вернее, не хватало ругательств.
