Конечно, данное обстоятельство существенно усложняет возможность понимания личности В.И. Альбанова, его характера, его поступков и т.д. Но принимать сие во внимание, вероятно, следует. Ведь Альбанов был все-таки сыном своего времени».
Я совершенно с этим согласен. Если мы до конца хотим быть объективными, мы не должны упускать из внимания ни одно обстоятельство, ни одно «свидетельское» показание, хотя в свою очередь не каждое из них можно считать объективным. Как, может, и последнее. Но принять во внимание необходимо каждое.
Как, например, и это, которое я привожу со слов А.И. Яцковского: «Я знаком с капитаном дальнего плавания (уже давно пенсионером) К. И. Козловским, живущим в Ленинграде. Козловский, в частности, встречался с Конрадом при совместном плавании по Северному морскому пути в 1939 году, когда перегонялись из Мурманска на Дальний Восток землечерпалки для дноуглубительных работ в устье Амура. Козловский был тогда на перегоне капитаном одной из землечерпалок, а Конрад устроился на этот рейс матросом. Капитан Козловский резко отрицательно относился к факту оставления штурманом Альбановым «Св. Анны», считает, что настоящий моряк не мог так поступить».
К тому же есть еще более категоричное мнение, выраженное И. Забелиным в книге «Встречи, которых не было». Он ставит вопрос даже так: а следовало ли предпоследнее издание «Записок...» Альбанова с предисловием Болотникова (последнее — «Затерянные во льдах». Уфа, 1977, предисловие и комментарии М. Чванова. — Прим, ред.) называть «Подвиг штурмана Альбанова»? По его мнению, Альбанов и Конрад «решили спасаться самостоятельно», и еще: в группе «было лишь два здоровых человека — штурман Альбанов и матрос Конрад. Они объединились, предоставив больных своей судьбе. Только они вдвоем и спаслись».
Обвинение весьма серьезное, хотя И. Забелина сразу же можно упрекнуть в незнании или в невнимательном прочтении некоторых общеизвестных фактов экспедиции — и не со слов Альбанова, а как раз по свидетельству противоположной стороны, Брусилова, — из его «Выписки из судового журнала».
Но тем не менее такое обвинение существует, оно размножено миллионными тиражами. Более того, оно имеет под собой какую-то основу. Прежде всего опять же ту, что мы не можем выслушать противоположную сторону, а это дает возможность предъявлять Альбанову по сути дела любые обвинения.
Независимо от этих обвинений один мой знакомый после дотошного изучения «Записок...» Альбанова тоже попытался вселить в меня сомнение:
