Может быть, причина разлада, как я уже делал предположение, — в принципах руководства? Во взглядах на будущее? Или все-таки, как гласит народная мудрость, «во всяком деле ищи женщину»? Может быть, это обстоятельство было не главным, но наложилось, обострило два первых?
Я снова прибегаю к помощи В.А. Троицкого: «В 1957—58 годах я был знаком с полярным капитаном А.В. Марышевым, ныне покойным, который до войны плавал на одном судне с Александром Конрадом. На вопрос Марышева, в чем причина размолвки Альбанова с Брусиловым, тот якобы после долгого молчания с присущей ему непосредственностью и прямотой неохотно ответил: «Все из-за бабы получилось». Хорошо зная правдивость и честность Марышева, я не допускаю, чтобы он мог это придумать. Марышев так же говорил, что не вытянуть было из Конрада никаких подробностей».
Замкнутость Конрада отмечал и В.И. Аккуратов:
-— Он неохотно вспоминал свою ледовую одиссею. Скупо, но тепло говорил об Альбанове. Наотрез отказывался сообщить что-либо о Брусилове, о его отношении к своему штурману. После моего осторожного вопроса, что связывало их командира с Ерминией Жданко, он долго молчал, а потом тихо сказал: «Мы все любили и боготворили нашего врача, но она никому не отдавала предпочтения. Это была сильная женщина, кумир всего экипажа. Она была настоящим другом, редкой доброты, ума и такта...» И, сжав руками словно инеем подернутые виски, резко добавил: «Прошу вас, ничего больше не спрашивайте!» Больше к этой теме мы не возвращались.
Согласитесь, что в этой попытке Конрада уйти от прямого ответа отчасти уже кроется положительный ответ: да, Георгий Львович был неравнодушен к Ерминии Александровне Жданко.
А вот что еще раньше писал мне А.И. Яцковский:
«В Красноярске живет вдова енисейского капитана К.А. Мецайка, Надежда Александровна (которую, кстати, когда-то видел Фритьоф Нансен, проезжавший через Енисейск, — видел в облике «прелестной дочери гостеприимной хозяйки»). Отрывочно вспоминая кое-что из давних встреч своего мужа с Альбановым — это относится к годам 1918—1919, в Красноярске, — она подтвердила, что Альбанов иногда говорил и насчет брусиловской экспедиции. Так вот, по словам Надежды Александровны, Альбанов считал, что одной из причин (возможно, главной) разлада в экспедиционном составе, недоразумений между руководителями экспедиции и даже трагического исхода, на который оказалась обреченной «Св. Анна», было участие женщины в этой экспедиции. Альбанов якобы был того мнения, что женщине не место на морском судне, тем более — в полярном плавании...»
