— Два!
Кожа вспыхнула от нового пореза на коже. На глаза выступили слёзы.
— Три!
И снова мука, перехлестывающая в агонию и уничтожающая мозг.
— Четыре!
Тело выгибается помимо воли, стремясь уйти, отодвинуться как можно дальше, но веревки не дают сбежать.
— Пять!
Новая вспышка, раздирающая на части. Соленая влага бежит по щекам, застилая мир вокруг.
— Шесть!
Только шесть! Сколько еще я выдержу?!
— Семь!
Свист в ушах — предвестник нового страдания.
— Восемь!
От страшной боли я впился в веревки, надеясь, что они удержат меня на этом свете, не дадут раствориться в безумии агонии, вихрем охватывающей тело.
— Девять!
Сознание полыхает от предвкушения очередного языка кнута, что не заставляет себя долго ждать.
— Десять!
Отпустите! Пожалуйста, отпустите! Слезы градом текут по лицу, сотрясая мелкой дрожью.
— Одиннадцать!
Я не выдержу! Я больше не выдержу!
— Двенадцать!
Сил уже нет, я просто вишу на веревках, словно тряпичная кукла, из которой выдирают набивку внутренностей.
— Тринадцать!
Убили бы сразу…
Зачем все это?..
— Четырнадцать!
Кнут продолжает охаживать спину хлесткими ударами, но моя спина — уже должно быть месиво, и боль уже не такая острая. И теперь мне легче… нет! Теперь эта зубастая тварь впилась в мою спину и тянет острые крючки к каждому сантиметру моей живой плоти. Вонзаясь и протыкая. Стремясь разъесть каждый кусочек мяса, вгрызться до кости и сломить.
— Пятнадцать!
В воспаленном сознании, узкой белой полосой тянется лента, вырисовывая цифру 65…
Страх погружает меня все глубже. Я готов молить палача о пощаде, лизать ему пальцы и обещать что угодно. Но он все равно не послушает… да и мне больше нечего предложить…
— Шестнадцать!
Тело вздрагивает, и ногу выкручивает под неестественным углом.
— Семнадцать!
Чувствую, как сознание ускользает, и я заглядываю в черную голодную бездну.
— Восемнадцать!
Падаю.
* * *
— Кайто, — доносится знакомый голос. — Кайто, — он дергает вверх и вытаскивает наружу.
Руки свободно падают по бокам, и меня подхватывают под мышки.
Я запрокидываю голову и вижу Мэйрика, своего палача, в сантиметрах от своего лица — у него небесно-синие глаза…
В голове включается пластинка.
— Вам не нужно беспокоиться, я сам за ним пригляжу, — Локи.
— Я врач, и это моя обязанность, — упрямится Сэджвик.
— Вам нужно спать, что если ваша помощь понадобится жителям, а вы настолько вымотаны, что едва стоите на ногах?
— Но, Кайто…
— Я присмотрю за ним, — оборвал Локи раздраженным тоном.
Последовал усталый вздох и шаги, которые скоро стихли, — должно быть Сэджвик сдался.
