– Вот и все. Не переживайте так, леди, все будет хорошо, я уверена.
Посмотрев исподлобья на горничную, Эмилия грустно вздохнула.
– Хотела бы я в это верить. Но эта рыжая стерва ему интереснее меня. Я его в чем-то даже могу понять. Молодая, невинная, неприступная… Мужики часто увиваются за такими юбками.
Промолчать было трудно. Одно дело, когда оскорбляют кого-то далекого, другое – когда покушаются на честь твоей лучшей подруги.
– Вы ведь совсем не знаете ту девушку…
– А что тут знать? Молодая да прыткая! Хочет увести у меня мужчину!
Спорить бесполезно, Жаклин с сожалением это осознала и лишь покачала головой. Будь она чуточку смелее, обязательно бы защитила Вивьен, но собственная шкура дороже чужого доброго имени.
А Эмилия тем временем не унималась:
– Я все видела! Как он с ней расшаркивается, таскает за собой, словно комнатную собачку! Да ни одна нормальная леди не пошла бы за ним через лес, ты представляешь, он ее через лес потащил, к морю.
Возмущенно скрестив руки на груди, Эмилия посмотрела на Жаклин, надеясь на ее понимание. Но в глазах горничной прочитала только отсутствие интереса.
– Нет, ты, похоже, не понимаешь. Лес, все цепляется за платье, а она пошла за ним, как комнатная собачонка! Продажная девка!
– Пока то, что вы рассказываете, звучит как история о жутком герцоге и несчастной девушке, над которой он издевается. Это никак не история коварной обольстительницы. Простите, леди. Кстати, вы просили напомнить, когда будет близиться к одиннадцати. Уже скоро.
– Так быстро? – раздраженно и удивленно спросила Эми. – Ну ладно. Пора идти на завтрак.
– Если хотите, я принесу в номер… – заикнулась Жаклин.
– Еще чего! Чтобы я, Эмилия Артьен, пряталась при виде этих пыльных сплетниц? Нет, обойдутся. Спокойствие и чувство собственного превосходства. Свободна!
Горничная невольно поежилась от резкой смены тона, но перечить не стала, выскользнула за дверь неприметной тенью и поспешила по делам. Если справиться со всем быстро, можно успеть вечером заскочить в библиотеку воспользоваться магосвязью и написать матери. Главное, добраться раньше других, а то потом очереди длинные будут.
На самом деле Эмилия дрожала от страха, как мышь под веником. Показаться в обществе снобов и их жен, уверенных в своей великой миссии и ее, Эми, недостойном поведении, до ужаса боязно. Если в одиночестве еще можно вынести колючие слова, разрывающие сердце на части, то прилюдно надо и вовсе их не замечать.
