— Можно, наверное, и так историю увидеть, — сказал Тимофей.
— Да ты попробуй по-другому, мил человек. И что у тебя получится? Вот был один латиноамериканец, который говорил, что сюжетов всего четыре. Я уже не помню, что там у него — какие-то герои, крепости, путешествия. А по-моему, сюжетов всего два. Первый — как человека убивают из-за денег. Второй — как человека приносят в жертву.
Андрон засмеялся.
— Ага, — сказал он. — Подтверждаю. Я лично ничего другого вокруг не вижу.
— Как всего два, — сказал Иван. — А вот, например, производственный роман?
— Это как человека убивают из-за денег, — ответил Андрон. — Только медленно. Сюда же все детективы и триллеры. И семейные хроники, ага.
— А русская классика? Толстой? Чехов? Салтыков-Щедрин?
Андрон немного подумал.
— Это второй сюжет. Всякие Моби Дики тоже. Вся советская литература. И даже книги про воспитание.
— А там-то кому жертву приносят? — спросил Иван.
— Всяким идеям и учениям, — сказал Андрон. — Передовым веяниям и реакционным взглядам. Тому, что в воздухе носится. Ну или просто заскокам психики.
— А, ну если так, конечно. Любой сюжет можно под эти два подвести. И любую жизнь тоже. Ну а почему тогда философы про это не говорят? Или хотя бы критики?
— Так они все в доле, — ухмыльнулся Акинфий Иванович. — Им как раз за то и платят, чтобы они в этих двух историях находили бесконечное разнообразие и свежесть. А на самом деле оба сюжета можно даже объединить в один.
— Ладно, — сказал Тимофей, — а дальше что произошло? В смысле, у вас с Жоресом?
— Дальше самое неприятное случилось, — сказал Акинфий Иванович. — Даже рассказывать не хочется. Потому что конец у рассказа не очень хороший. Давайте завтра.
* * *
С утра опять сгустился туман, но не такой плотный, как днем раньше. Дождя не было. Акинфий Иванович сказал, что они прошли петлей и теперь возвращаются к базе.
— Через две ночи будем над ней. Оттуда спустимся за полдня. Можно даже быстрее, я на велосипеде за пару часов доезжаю. Вниз по дороге педали крутить не надо.
— Мы самое красивое уже видели? — спросил Тимофей.
— Нет, — засмеялся Акинфий Иванович. — Самое красивое я на потом оставил. Еще два дня у вас, наслаждайтесь.
Он бодро убежал в туман, и скоро оттуда полетели его немузыкальные вопли на французском. Друзья отстали, обсуждая, чем заняться после трека — тормознуть на пару дней в Нальчике или сразу в Москву.
— В Нальчике чего делать? — спросил Андрон. — Азия, как говорил поручик Ржевский. Только в рояль насрать или на дуэли с кем-нибудь стреляться.
