— Поднимемся до плато, — сказал Акинфий Иванович, — чтобы в гору долго не переть. А там почти по одному уровню пойдем.
Через пару часов машина затормозила у огромного сиреневого камня на краю дороги. Ковбой, так и не сказавший за всю дорогу ни слова, сразу же после высадки развернулся и поехал назад. Еще с минуту долетало урчание мотора, а потом на мир опустилась первозданная тишина.
— Миллион лет до нашей эры, — сказал Иван, оглядываясь по сторонам. — Вот так же точно здесь было.
Акинфий Иванович кивнул.
— Не представляете, как здесь все сохраняется. В одном месте на скале есть надпись с ятями. О том, что в тысяча восемьсот сорок седьмом, кажется, году тут стоял гусарский полк… Вид у нее такой, будто вчера вырезали.
— Мы эту надпись увидим?
— К ней крюк километров пятнадцать, — ответил Акинфий Иванович. — Но если хотите…
— Не хотим, — сказал Тимофей. — Уже мысленно увидели.
Первый день прошел практически на плоскогорье — дорожка петляла по краю огромного горного пастбища. Вдали темнели неправдоподобно огромные силуэты быков, похожие на квадратные коричневые паруса. Белые вершины гор оставались так же далеко — но справа от тропинки стали понемногу подниматься лиловые кремнистые скалы. На них можно было смотреть часами. Говорили мало — просто не тянуло. Голова не хотела думать словами.
Когда стало темнеть, друзья озаботились ночлегом — где-то надо было разбить палатки. Но Акинфий Иванович молча шел вперед, подсвечивая дорогу мощным фонарем. Тропинка между тем накренилась вниз, рядом с ней появился длинный крутой обрыв, и шагать в темноте над пропастью надоело быстро.
— Может, пора тормознуть? — спросил наконец Тимофей.
— Еще две минуты. Тут будет кош.
Через пару минут, действительно, тропинка вывела к темной хижине.
— Здесь и заночуем, — сказал Акинфий Иванович.
Зайдя в хижину, он зажег керосиновую лампу на столе и погасил свой фонарь.
В хижине пахло керосином, сыростью и недавней смертью. Она была пуста — но здесь явно водились люди. На столе стояла двухконфорочная газовая плитка с пустой кастрюлей.
— Тут кефир, что ли? — спросил Иван, открыв один из стоящих у стены бидонов.
— Айран, — ответил Акинфий Иванович. — Можно пить. В другом бидоне вода.
— Ага, — сказал из другого угла Андрон, — я понял наконец, откуда этот запах…
Он показал на крюк с висящим на нем куском бычьей туши — ребра с клочьями мяса. Мясо было не то чтобы совсем свежее, но вполне еще годное.
— Можно было бы поджарить, — сказал Акинфий Иванович. — Но мангала нет. И дров тоже. Дрова дальше будут. Суп можно сварить.
