Минхо: Так скажи им это!
Джису: Сказать что?
Минхо: Что тебе кажется, будто они тебя душат!
Джису: Да нет. Они просто спросят: «И чем именно ты хочешь заниматься?» А у меня нет ответа, потому что мне семнадцать, а какой подросток в семнадцать лет знает, какую он хочет жизнь?
Минхо: Мне кажется, именно это ты им и должна сказать. Ведь именно так ты рекомендовала сделать мне?
Джису: Справедливо.
Минхо: Надеюсь, однажды мы с тобой столкнемся на улице. Я – гордый гей, совершенно это не скрывающий, и ты – уверенный профессионал в той сфере, которая тебя вдохновляет.
Джису: Звучит мило. Я тоже этого хочу.
Хиба ходила так же быстро, как говорила, если не быстрее. Джису уже второй раз за день теряла подругу из вида. В торгово-развлекательном центре «Пирс-39» двое детей хихикали и показывали на знаменитых морских львов, которые нежились под солнцем на мостках под пирсом. Джису присела на корточки под прямым углом, чтобы кадрировать – так делали опытные уличные фотографы, за которыми она наблюдала на Ютьюб и в «Инстаграм». Ей хотелось получить идеальный снимок детского неподдельного веселья. Джису нажимала на кнопку, пока не поняла, что Хибы рядом больше нет.
Они обе состояли в клубе фотографов Уика. Встречи клуба проходили не чаще одного раза в три недели, и на них в основном обсуждались задачи, которые ставились на каждой встрече, и итоговая выставка и конкурс, проходящие в конце каждого года. Хиба и Джису решили прогуляться по Норт-Бич и заснять то, что выделялось и вдохновляло. Они заключили сделку: Хиба проведет Джису экскурсию по городу, а Джису научит ее премудростям фотографирования. Хиба быстро усвоила основы, а вот Джису не так быстро запоминала названия улиц.
Джису окинула взглядом толпу и с каждой секундой все больше впадала в панику. Если она пропадет и неделю спустя где-то рядом с растерянным морским львом выкинет ее мертвое тело, это Хиба будет виновата. Она уже почти сдалась и принялась думать, как добраться до дома на метро, как вдруг заметила светло-голубой хиджаб Хибы. Та вернулась ко входу на пирс. Хорошо, что Хиба носила яркие цвета. Так ее легче заметить.
– Хиба! – закричала Джису. – Ты меня бросила одну!
– Ой, прости! – сказала Хиба, хотя совсем не выглядела взволнованной. Она виновато улыбнулась, но при этом как будто говорила этой улыбкой: «Успокойся, я все это время была здесь». – Чтобы загладить свою вину, я куплю тебе лучший тирамису.
– Хм. – Джису притворилась, что все еще расстроена. – Идет.
