Джису увеличила городской пейзаж.
– Ты бы видела, как светишься, когда говоришь о своих фотографиях, – сказал харабоджи.
Ей было приятно, что харабоджи видел ее такой. Джису слышала занятых чем-то на кухне родителей. Она отправляла им фотографии, но не все. Они использовали бы их против нее. Где ты нашла столько времени на все эти снимки? Смотри, не гуляй слишком поздно. Не фотографируй незнакомцев – а если они расстроятся и попытаются с тобой поспорить?
– Я думаю, это фотографии принесли мне столько радости. По крайней мере они помогают справиться со стрессом, – заметила Джису, листая снимки.
– Джису, я рад, что ты продолжила этим заниматься. Школа, оценки, университет – это все очень важно. В этом плане я насчет тебя не волнуюсь. Ты умная девочка. Но тебе нужно время, чтобы выяснить, что тебе нравится, что не нравится, что тебя заводит. И еще что у тебя имеется.
Джису кивнула. Это утверждение как будто наполняло ее. Словно она была увядающим растением, которое не знало, насколько оно иссушено.
– Знаешь, я вижу сходство между моим поколением и твоим.
– Моим? Не аппы? – спросила Джису. Она посмотрела на папу. Мистер Ким разговаривал по телефону и расхаживал по коридору. Наверное, деловой звонок. Здесь сейчас ранний вечер, а значит, в Сеуле начало рабочего дня.
– Нет, не папино. Мое поколение – до войны и даже во время нее – добивалось того, чего хотело. Мы вышли в мир и сделали, что смогли. Возможно, из-за того, что не было другого выбора: Корея была бедной страной, опустошенной войной. Но потом появилось поколение твоих родителей. Они все озабочены деньгами и успехом. – Харабоджи помрачнел. – Их поколению пришлось мириться со шрамами, пока мы приходили в себя после войны. И их неистовая решимость помогла стране встать на ноги. Но сейчас твой отец и его поколение лишь на этом и зациклено. Убедиться, что его семья в безопасности, несмотря ни на что.
Харабоджи жестом пригласил сына присесть рядом с ними. Мистер Ким, энергично жестикулируя, поднял палец, обещая присоединиться к ним.
– Видишь? – Харабоджи рассмеялся, но Джису чувствовала, что он не видел в этой ситуации ничего смешного. – Джису, в тебе я вижу это искреннее любопытство. Когда ты показываешь мне свои фотографии и рассказываешь о своих новых друзьях.
– Мне кажется, я совсем не такая, – робко произнесла Джису.
– Нет-нет. Послушай своего дедушку, – сказал харабоджи, став более серьезным. – Не игнорируй свою страсть. Не игнорируй голос в своей голове. Тот, который идет от твоего сердца. Если будешь игнорировать достаточно долго, он в итоге взорвется и оставит после себя страшный беспорядок!
