Но она же ясно помнит, как выглядела спина Родни!
Она напридумывала себе…
Стоп, от этого не станет лучше. Если придумываешь подобные вещи, значит, такая мысль сидит у тебя в голове.
Но это не может быть так: то, к чему она пришла, – чистая нелепость.
Получается, что Родни был рад, что она уезжает…
А это просто не могло быть правдой!
Джоан вернулась в гостиницу, явно перегревшись. Она бессознательно ускоряла шаг, словно для того, чтобы убежать от неприятных мыслей.
Индиец с любопытством посмотрел на нее:
– Госпожа ходит очень быстро. Зачем ходить быстро? Времени много.
Боже мой, подумала Джоан, действительно, у меня же полно времени.
Индиец, гостиница, куры, консервные банки, проволока – все это определенно действовало ей на нервы.
Она прошла к себе в спальню и отыскала «Дом власти».
Во всяком случае, здесь прохладно и темно.
Она открыла «Дом власти» и начала читать.
До обеда Джоан прочла почти половину.
На обед был омлет с печеной фасолью, потом горячий лосось с рисом и консервированные абрикосы.
Джоан съела не очень много. Потом легла. Если она перегрелась, когда слишком быстро шла по жаре, поспать будет полезно.
Джоан закрыла глаза, но сон не шел.
Сна не было ни в одном глазу, голова работала совершенно четко.
Она встала, приняла три таблетки аспирина и снова легла.
И каждый раз, закрывая глаза, она видела удаляющуюся спину Родни. Невыносимо!
Она раздвинула занавески, чтобы стало светлее, и взяла «Дом власти». Когда до конца оставалось несколько страниц, Джоан заснула.
Ей снилось, что они с Родни собираются сыграть в теннис. Они никак не могли найти мячи, но наконец вышли на корт. Джоан стала подавать и тут увидела, что играет против Родни и девицы Рэндольф. При подачах она все время ошибалась. Родни мне поможет, подумала она, но когда стала искать его глазами, не могла найти. Все ушли, и начало темнеть. Я совсем одна, подумала Джоан. Я совсем одна.
С этим она и проснулась.
– Я совсем одна, – громко сказала она.
Но сон не уходил. Слова, которые она только что произнесла, были страшными.
– Я совсем одна, – повторила Джоан.
В дверь просунулась голова индийца.
– Госпожа звала?
– Да, – ответила Джоан. – Принесите мне чаю.
– Госпожа хочет чаю? Еще только три часа.
– Ничего, я хочу чаю.
Она слышала, как, уходя, он выкрикнул:
– Чай, чай!
Джоан встала, подошла к засиженному мухами зеркалу. Созерцание глядевшего на нее оттуда приятного, правильного лица немного ее успокоило.
– Интересно, – спросила Джоан свое отражение, – ты что, собираешься заболеть? Ведешь себя очень странно.
