– Дорогой мой Болди, мне нравятся ваши наставления, но я же всегда была безнадежной дурнушкой.
– Так ты что, хочешь остаться старой девой?
Лаура слегка покраснела:
– Нет, конечно, не хочу. Но, думаю, вряд ли выйду замуж.
– Пораженческое настроение! – воскликнул мистер Болдок.
– Вовсе нет. Просто я не верю, что в меня может кто-то влюбиться.
– Мужчины влюбляются во что угодно и в кого угодно, – грубо сказал мистер Болдок. – В заячью губу, прыщи, выпирающую челюсть, в тупицу, в кретинку! Вспомни добрую половину знакомых тебе замужних женщин! Нет, молодая леди, вы просто не желаете приложить усилия. Ты хочешь любить, Лаура, но не быть любимой. И в этом есть какое-то преимущество, ибо быть любимой – значит нести тяжелое бремя.
– Вы считаете, что я слишком люблю Ширли? И предъявляю на нее права?
– Нет, – задумчиво произнес мистер Болдок, – не думаю, что тебя можно в этом обвинить.
– Так, значит, можно любить кого-то слишком сильно?
– Конечно, можно! – с горячностью заметил мистер Болдок. – Все можно делать чрезмерно. Слишком много есть, слишком много пить, слишком сильно любить… – Он неожиданно процитировал: – «Я познал тысячу способов любви, но каждый из них нес любимой печаль». Заруби это себе на носу, Лаура.
2
Лаура шла домой, улыбаясь собственным мыслям. Едва она вошла в дом, как из задней половины появилась Этель и таинственным шепотом сообщила:
– Вас ждет джентльмен – мистер Глин-Эдвардс, совсем молодой джентльмен. Я провела его в гостиную. Он сказал, что будет ждать. Видно, приличный человек. Не какой-нибудь там торговец пылесосами или попрошайка с жалостливой историей.
Лаура слегка улыбнулась, но мнению Этель она доверяла.
Глин-Эдвардс? Фамилия не была ей знакома. Может, это один из офицеров военно-воздушных сил, которые были расквартированы в этом доме во время войны?
Лаура прошла в гостиную. Молодой человек поспешно поднялся. Он и впрямь был ей незнаком.
Это впечатление от Генри сохранится у нее на все последующие годы. Он навсегда останется незнакомцем. И никогда, ни на миг не станет другим.
Радостная обаятельная улыбка на лице молодого человека вдруг погасла. Вид у него был растерянный.
– Мисс Фрэнклин? Но вы не… – Неожиданно он снова улыбнулся. – Она, наверное, ваша сестра?
– Вы имеете в виду Ширли?
– Да, Ширли, – обрадовался он. – Я познакомился с ней вчера на теннисе. Меня зовут Генри Глин-Эдвардс.
– Садитесь, пожалуйста, – сказала Лаура. – Ширли должна скоро вернуться. Она ушла на чай к викарию. Не хотите ли шерри? Или джину?
