Льва Захаровича Мехлиса Сталин приметил еще в Гражданскую войну, после войны взял его в наркомат рабоче-крестьянской инспекции, став генсеком, забрал в ЦК. Мехлиса, глубоко преданного вождю, ждала завидная карьера…
Утром первый или второй помощник докладывал Сталину наиболее важные документы, телеграммы и письма. Записывали распоряжения вождя и распределяли работу между сотрудниками аппарата.
Сталин не любил, когда помощники задавали ему вопрос: «Что делать?» Неизменно отвечал: «А вы как думаете?» Все это хорошо знали и уж второй раз не попадались. Если идешь к генсеку, то неси готовое решение. Он мог и не согласиться, предложить свое, но не смотрел на помощника исподлобья.
Алексей Балашов ночью дежурил в приемной генсека. Важные сообщения, в том числе и из-за границы, поступали круглосуточно. Утром надо было доложить обо всем Сталину. Проснувшись, генсек звонил дежурному, и тот сообщал всю информацию, пришедшую за ночь, делал краткий обзор поступивших газет.
После полуночи неожиданно появились рабочие. Управляющий делами ЦК Иван Ксенофонтович Ксенофонтов прислал их сделать мелкий ремонт в кабинете Сталина. Балашов рабочих не пустил, отправил назад. Через некоторое время позвонил взбешенный Ксенофонтов:
— Ты что себе позволяешь, почему не выполняешь мои распоряжения? Молод еще!
Балашов уверенно ответил, что Сталин ему о ремонте не говорил, а без его распоряжения никого в кабинет не пустит.
— Я тебя уволю! — пригрозил Ксенофонтов.
— Доложу о вашем решении товарищу Сталину, — хладнокровно ответил Балашов.
Утром, когда пришел генсек, Балашов оставил ему докладную записку относительно ночного происшествия и ушел домой отсыпаться. К вечеру вернулся на работу и узнал от коллег, что приходил Ксенофонтов, но Сталин посчитал правым своего секретаря.
В небольшой проходной комнате между приемной и кабинетом находился личный телефонный коммутатор Сталина. Там посменно дежурили две девушки-телефонистки. Напрямую связаться со Сталиным можно было только по вертушке, аппарату правительственной связи, остальных соединяли телефонистки. Такие же коммутаторы стояли и у других членов политбюро, наркомов, командующих военными округами. Возле личного телефонного коммутатора председателя Совнаркома сидел чекист. Внезапно появился Ленин. Дежурный вскочил и, как положено, приложил руку к козырьку. Владимир Ильич понимал, что должен ответить на приветствие, но поскольку в армии он не служил и не знал, как это положено делать, то приложил левую руку к непокрытой голове.
