— Да, только не говори никому, ладно? Ты откуда такая умная?
— С неба упала, — ощущалась какая-то неправильность происходящего. Танька раскатала сверток с палаткой на одной из скамеек, сверху постелила спальник. — Чего стоишь? У вас гостей принято кормить или как? Вот, вскрывай сухомятину, — сунула Дакси консервы, — запивать водой придется.
— Погоди. Если тебе жить негде, давай я с родителями поговорю, они добрые…
— Нет и нет! — не захотела лишаться свободы даже на одну ночь Танька. — Чего стоишь? Раскупоривай, сейчас пировать будем! — достала пластиковую скатерку для второй скамейки.
— Брысь отсюда, шпана малолетняя! Люди отдыхать пришли, — раздалось за спиной. Смрад появившихся немытых тел и грязной одежды соревновался в силе с душком от перегара. Через скамейку полезли бесстыдные ноги.
«Ну что? Уходим? — заволновалось Второе Я.
Нет, мы еще не…
Никто же не увидит: идеальное место и куча жертв! Давай, быстрее!
Нет! Уйдем, когда захотим! А этих…
Что? Отпустим?!
На все восемь сторон света, — Танька закончила мысль, доставая кукри.»
— Давно себя нюхал, гомо не совсем эректус? — повернулась к нахлынувшей компании Танечка. Откинутые резким поворотом головы волосы, развевающееся белое платье, воинственные сандалии, странный меч в руках синеглазой не произвели на полутрезвую кодлу никакого впечатления.
— Это кто гомик, тварь! — у большого шкафа, который прервал рождение уюта, инертность оказалась что надо. И инерция движения — тоже.
Он лишь почувствовал сильный удар по пальцу. Отсеченная ногтевая фаланга его мизинца упала как раз под грязный башмак. Для остальных хватило всего одного Танечкиного подшага[8] и четырех взмахов крыла сокола.
Она старалась делать только аккуратные движения, чтобы ни одна капелька отравленной алкоголем крови не упала на ее снежное облачение. Очень мешала продолжавшая двигаться тушка «шкафа»: пришлось исправлять его траекторию на «лбом об дерево».
«Ты осторожнее давай, еще убьешь раньше времени, — помогало Альтер Эго.
Да не сс… не мешай, короче! — отмахнулась Танька.
Нам они нужны для ритуала, не забудь.
Нам они и на… Ты меня не отвлекай! Я чуть не капнула на платье!
Все, молчу, — пронеслось в голове.»
* * *
— Почему она не вошла в вихрь? — встревожился оператор.
— Без понятия. А что там рассказывал об этом Огонь? — проявил завидную сообразительность техник.
— Не Огонь, а Агний. Впрочем, какая разница?
* * *
Таня была очень довольна собой: платье осталось чистым, а пыль на сандаликах не считалась. Клинок был напоен свежей кровью. Безмозглые твари, лишенные кусочков мизинцев, остановились в ожидании приказа. Все благопристойно и красиво. Единственное «но» стояло за спиной с разинутым ртом и банками тушенки в руках.
