», «
понятно, да» и отрывистые «
нет, благодарю» – в ответ на приглашение на похороны, – он, видимо, решает, что этот сожитель, о котором они так наслышаны, вряд ли был особо близким другом Джиму… А потом, минут пять спустя после того, как он положит трубку, когда его пронзит первый шок понимания, когда малоосмысленные слова обретут ужасное буквальное значение, он, задыхаясь и слепо спотыкаясь на лестнице в темноте, взберется вверх по ступенькам, как безумный будет колотить в дверь Чарли, зарыдает у нее на плече, обхватив ее колени, навалившись всем телом; а Чарли обнимет его, погладит по голове, утешая обыкновенными в таких случаях словами… Но позже, в полдень, отойдя от дурмана снотворного, поднесенного ему Чарли, он уже не чувствует ничего, кроме отвращения – я предал тебя, Джим, нашу с тобой жизнь, превратив наш союз в повод подтирать слезы бабской юбкой. Но, конечно, эта мысль – последствие истерики, второй шок, который скоро прошел. А Чарли, храни Господь ее доброе глупое сердце, берет тем временем ситуацию под контроль: готовит его любимые блюда и, завернув в фольгу, приносит сюда в его отсутствие – остается лишь подогреть; пишет жалостливые записки с позволением звонить в любое время, даже среди ночи, если ему захочется; и так надежно она скрывает ужасную правду от своих друзей, что они по сей день подозревают, что Джим сбежал отсюда после какого-то секс-скандала, – из лучших побуждений превратив смерть Джима в дурацкий фарс. (Теперь Джордж этому только усмехается.) Конечно, он рад, что примчался к ней тогда. В ту ночь она, в кристально чистой своей наивности, преподала ему бесценный урок: нельзя предать (идиотское слово!) Джима или жизнь с Джимом, как ни старайся.
К этому моменту Шарлотта справляется с рыданиями. Еще пару раз шмыгнув носом, еще раз извинившись, она успокаивается.
– Интересно, когда все пошло не так…
– Ради бога, Чарли, какой в этом смысл?
– Конечно, если бы мы с Бадди остались вместе…
– Никто не скажет, что это твоя вина.
– Всегда виноваты оба.
– Как он сейчас, ты о нем что-нибудь слышишь?
– Как же, слишком часто. Они все еще в Скрентоне. Он сейчас без работы. А Дебби только что родила – в третий раз – еще одну дочку. Не представляю, как они справляются. Я пытаюсь убедить его не посылать мне больше денег, даже ради Фреда. Но когда дело касается его чувства долга, он упрям как осел, бедняга. Хотя дальше пусть он решает этот вопрос с Фредом, мое дело теперь сторона…
