Нет, меня это не удивило.
ЭЛЛИ: Угадайте: с кем хотели меня свести Джиллиан и Оливер? Ну или хотя бы: кто был приглашен на ужин? Мистер Скрытный, живущий в голых стенах, он же мистер Хендерсон. Этот седовласый господин уже был как на иголках, затем как-то чересчур поспешно двинулся ко мне и стал пожимать руку, словно впервые меня видел. А сам взглядом показывает: дескать, не будем раскрывать секрет. Ну, я ему подыграла. Сидим – и я уже вообще перестаю что-либо понимать: можете себе представить – он, оказывается, их старый знакомый.
И что было туману напускать? Нужен тебе реставратор – так и обращайся напрямую к Джиллиан, что тут такого?
Вообще-то, человек он интересный. Разговор вел на жизненные темы, понимаете? А Оливер сыпал своими дурацкими шуточками. Но это не ново. У меня было такое ощущение, будто этот Стюарт чем-то его бесит. Ну да ладно.
СТЮАРТ: Я теперь стал больше читать. Но не беллетристику. Исторические очерки, специальную литературу, биографические произведения. Люблю, чтобы прочитанное соответствовало действительности. Могу изредка взяться за какой-нибудь роман, особенно если он на слуху. Но в целом художественная проза не идет – жизненности не хватает. Там ведь как: поженились – и делу конец, но я-то по опыту знаю, что это не так. В жизни каждый финал дает начало новому сюжету. Впрочем, если ты сам концы отдашь, вот это действительно будет конец. Я так считаю: чтобы роман показывал правду жизни, он должен заканчиваться смертью всех персонажей; но только кто такие книги читать будет, не мы же?
К чему это все: когда я… когда мы с вами лет десять назад во французской деревушке увидели, как машина Оливера с ревом уносится прочь, вы разве не подумали, что это конец сюжета? Ладно, я вас не виню, у меня тоже такая мысль была. Я бы и сегодня, наверное, такой финал выбрал. Но жизнь так просто никого не отпускает, согласны? Жизнь, в отличие от книги, в сторону не отложишь.
ОЛИВЕР: За ужином Стюарт продемонстрировал всю свою стюартность по полной программе. Святой Симеон Столпник, окажись он рядом, психанул бы и бросился наращивать свой столп, дабы спастись от нарколептических миазмов, обволакивавших ножки стола подобно парам сухого льда. Это напомнило мне о том времени, когда я, тщетно пытаясь ускорить половое воспитание Стю-беби, таскал его с собой на парные свидания. Весь вечер он проявлял жизнерадостность тухлой селедки, а потом закатывал истерику, когда обе синьорины удалялись в ночь, сопровождаемые вашим покорным слугой. Можно сказать, что мой курдючный друг играл важную, хотя и несколько странную роль: если хотелось повысить свои шансы на тройничок, надо было звать на парное свидание Стюарта! Впрочем, у этой ситуации были и свои недостатки. Стюарт каждый раз начинал сетовать, что ему выпало платить за всех («Почему опять
