В мансардное окно заглядывал свет утра. Тома́ с трудом продрал глаза, еще не понимая, где находится. Воспоминания о вчерашнем дне были смутными. Раймон, стоя у раковины, насвистывал «Цветение вишни», свою любимую песенку. На мгновение Тома́ показалось, будто он снова ребенок, они на кухне их семейной квартиры и отец готовит ему завтрак.
– Ты по-прежнему любишь слабоподжаренные тосты? Я делаю вид, что могу брать предметы в руки… Забавно иногда притворяться, это как напоминание о жизни, ну, ты понимаешь, о чем я. Ты всегда садился за стол, открывал тетрадку и тоже притворялся, что читаешь, а сам за мной подглядывал. Я чувствовал спиной твой взгляд, мне нравилось твое молчание. Я ставил перед тобой тарелку, положив на край немного джема – тебе так нравилось. Ты уже тогда был маньяком по части еды. Я разворачивал газету, наставала моя очередь наблюдать за тобой. Ты уничтожал тосты, залпом выпивал стакан молока и с вызовом смотрел мне в глаза. Потом относил в раковину тарелку, молча целовал меня в лоб, выходил и ждал меня на лестничной площадке. Каждый раз, когда я отводил тебя в школу…
– …я спрашивал, какой будет твоя первая за день операция. Однажды ты рассказал – а я поверил, – что будешь оперировать человека, родившегося с двумя головами, но пока еще не знаешь, какую отрезать, а какую оставить. Ох, как я тогда испугался!
Раймон расхохотался:
– Не такое уж это было вранье, английские коллеги как раз совершили подвиг, разделив сиамских близнецов, сросшихся затылками. Вот откуда родилась та моя нелепая выдумка. Ладно, пошутили, и будет. Ну как, принял решение?
Тома́ открыл холодильник, достал пакет с хлебом для тостов, бросил два ломтика на тарелку, положил на ее край немного джема и сел за стол, подкинув и поймав на лету ноутбук.
Завтракая, он под восхищенным взглядом отца барабанил по клавиатуре.
– Как быстро ты печатаешь! Я печатал свои отчеты двумя пальцами, с ума сойти, сколько времени на это уходило!
– Ты хирург, а я пианист, ничего удивительного.
– Прости за нескромный вопрос: кому ты пишешь?
– «Окейаподо».
– Дальний друг?
– Агентство путешествий. Не делай поспешных выводов, пока что я проверяю, осуществим ли твой проект и, главное, по какой цене. Когда похороны?
– Говорю же, через три дня.
– В эту субботу я выступаю в Варшаве, отменить выступление буквально накануне немыслимо. Если отбыть завтра, – размышлял Тома́ вслух, изучая расписание рейсов, – то при разнице во времени в девять часов мы прилетели бы в тот же день. У меня были бы еще сутки, чтобы найти способ попасть куда следует. Ты знаешь, где пройдет церемония?
