— Я рекомендую вам сделать это прямо сейчас, — хладнокровно парировал Ковальский. — Вы как раз застанете мою хозяйку дома. Ее телефон: И-13-6-79.
Агент записал номер, но звонить не стал, отложил книжку.
— А кто же этот ваш приятель, который столь любезно снабжает вас деньгами?
Делать было нечего. Ни на кого иного Ковальский сослаться не мог. Приходилось называть имя Скоблина.
— Разве я вам не сказал? — Ковальский сделал удивленное лицо. — Я получаю деньги через генерала Скоблина.
— Почему брат не может посылать вам деньги напрямую?
— Я уже это объяснял: у меня нет постоянной квартиры, как у Скоблина, у которого свой дом в Париже. К тому же он друг моего брата.
— Почему на вас надето все новое? — Теперь агент задавал вопросы быстро, один за другим, словно заранее их заучил.
Ковальский старался отвечать так же быстро, словно они играли шахматную блицпартию.
— Что это за лекарство у вас с собой?
Ковальский почувствовал холодок в груди. В пузырьке, который Ковальский возил с собой, хранились химические чернила для тайнописи.
— У меня грипп и неважно с желудком.
— Для человека вашей профессии у вас вид вполне здоровый, — издевательски протянул агент.
Он поднялся из-за стола:
— Сейчас приду.
Ему на смену вошел другой полицейский. Это была передышка, а Ковальский нуждался в отдыхе после утомительного допроса. Но отсутствием старшего агента следовало распорядиться разумнее. Ковальский попросил отвести его в туалет, чтобы выбросить ручку, которой он писал шифровки симпатическими чернилами. Но опытный агент оставил двери открытыми, и избавиться от опасной улики Ковальскому не удалось.
Тогда, вернувшись в комнату, он сказал, что ему надо принять лекарство, и попросил стакан воды. Полицейский подозрительно взглянул на его пузырек, но воды дал. Ковальский лихо проглотил все содержимое пузырька, и ему действительно стало легче.
Вернулся «его» агент, озабоченный и деловитый, и сказал второму полицейскому:
— Доктора нет.
Тот равнодушно пожал плечами.
— Вам придется здесь переночевать, — сказал агент Ковальскому. — Идите в гостиницу.
Ковальский с готовностью поднялся и подхватил свой чемодан.
— Впрочем, я сам вас провожу, — спохватился агент. — Вена сейчас не может установить степень правдивости ваших слов. В девять утра встретимся и тогда увидим, куда вам придется ехать: в Берлин, как вы собирались, или назад, в Вену. За номер можете не платить, мы оплатим.
Была уже поздняя ночь. Полицейский действительно отвел его в гостиницу. Ковальский настолько вымотался, что даже не стал выяснять, оставил тот кого-нибудь внизу наблюдать за ним или нет.
