* * *
Чем лучше становились положение василевса, тем меньше он собирался выполнить обещание, данное князю «великого и мощного дикого племени».
Великий князь ждал три месяца.
До этого три раза русские заканчивали начатую с византийцами войну договором о мире. Русские доходили до ворот Константинополя, брали дань и отступали назад. Грекам не жалко было платить им, лишь бы как можно скорее увидеть их спины.
И всегда в дело вмешивалась какая-то неземная сила.
Олег, объединитель Северной и Южной Руси в 907 году напал на Константинополь и, воспользовавшись пологим склоном, с помощью поставленных на салазки судов подошел как по воде прямо к крепостной стене. И дерзко прибил варяжский щит на городские ворота.
И Игорь, и Святослав Игоревич осаждали византийскую столицу и отступали, достигнув соглашения с греками. При этом греки клялись в мире и дружбе единым своим богом, а русские – оружием, своих богов в свидетели призывая:
– Кто договор нарушит, пусть будет навечно проклят Перуном и Волосом, пусть пожелтеет он как золото наших украшений и собственным оружием поражен будет!
На этот раз византийцы искали помощи русских, но Владимиру все ближе становилась мысль о войне против них.
Неужто и благородная принцесса Анна, как некогда Рогнед, решила, что ей не нужен «сын рабыни»? Он почувствовал, что в нем вскипает гнев. То, что греки считают его некрещеным дикарем, ему было известно. Но «безродный»! Это была незажившая рана, и если такую разбередить, то даже закаленный ратник почувствует боль.
– Я покажу и им, и их принцессе, кто такой князь Владимир Святославович! – поклялся он себе самому.
И решил ускорить события. Самый короткий путь к землям и к женщине – это сила. Ему были известны уязвимые места противника, и он решил ими воспользоваться. У греков сейчас как раз были серьезные трудности.
Он двинулся на Константинополь, на его пути лежал греческий Херсонес. Владимир дойдет до этого важнейшего укрепления, и греки увидят серьезность его намерений.
Чтобы показать свою силу, русский флот числом около сотни судов вошел в гавань, стараясь держаться вне пределов досягаемости стрел, катапульт и других средств обороны. Они бросили якоря в пустой части залива, у другого его берега, и там же безо всяких трудностей высадились. Город лежал как на ладони перед оказавшимся на суше русским войском: улицы, церкви, памятники, палаты, жилища бедноты…
В городе все кипело, жители готовились к обороне.
Любимый план Владимира, который он называл «соколиной охотой» и который состоял в том, чтобы напасть внезапно и обрушиться всей силой, здесь не подходил, и он это понимал. Город окружал двойной пояс стен, и херсонесцы были готовы постоять за себя.
