Грандиозная заря | страница 43



Окто бросил на меня разочарованный взгляд.

– Это и есть тайна тёмной башни?

Я пожала плечами и внимательно огляделась. Пол был усеян каплями краски. Казалось, давным-давно здесь прошёл праздник, после которого тысячи конфетти окаменели, прилипнув к полу. Я увидела шкаф и большой стол, уставленный ржавыми банками с кистями. У одной из балок стояло несколько велосипедов.

Пилюля, осторожно принюхиваясь, подошёл к шкафчику и вдруг заскулил. Мы с Окто переглянулись. Возможно, настоящая тайна там? В шкафу?

Я открыла дверцу.

– Ну? Что? – спросил Окто, остававшийся на безопасном расстоянии и готовый, если понадобится, немедленно удрать.

– Одежда, – ответила я.

– И всё?

– Да.

Я оглядела стопки аккуратно выглаженных вещей.

– По-моему, это одежда мальчика, – сказала я.

– Того, с картины?

– Именно, Дик. И если он больше не может её носить, то для этого есть серьёзная причина.

Окто задумался и выдвинул своё предположение:

– Он вырос?

Я покачала головой.

– Конечно нет! Думаю, он умер!

Поражённая драматизмом собственной фразы, я отошла подальше от шкафа. Пилюля рылся носом в аккуратно сложенной одежде, без конца скулил и махал хвостом.

– Тим, перестань! – приказала я.

Я боялась, что он разрушит святилище, и оттащила его от шкафа.

– Думаешь, Пилюля знал этого мальчика? – спросил Окто. – Поэтому он так расстроен, да?

Я посмотрела на брата взглядом героев вестернов: прищурив глаза, будто меня слепило солнце.

– Если ты прав, Дик, это означает, что мальчик жил здесь. У доктора Борда.

– Точно, – прошептал Окто.

Мы довольно долго простояли молча, глядя на гигантские картины на стенах. Мальчик нам улыбался. Ему было, наверное, лет одиннадцать-двенадцать, не больше. Казалось, он тихонько посмеивается над нами и нашим расследованием.

– Думаешь, это Вадим нарисовал картины? – спросила я.

Окто пожал плечами. Кто знает?

– А велики чьи?

Я подошла к велосипедам, приваленным к балке. Их было штук шесть. Под брезентом стояли детские, остальные были взрослые.

Я рассказала Окто, как утром Вадим выходил из подвала, взмокший от пота.

– И что? Он приходит сюда кататься на велосипеде? – усмехнулся Окто.

Я ещё раз оглядела помещение: круглое, изрезанное узкими окнами, ужасно высокое, но в диаметре совсем небольшое. Трудно было представить, чтобы кто-нибудь оседлал велосипед и принялся кружить по такой тесной башенке.

– Нет, это какая-то ерунда.

– Ну и что теперь? Расследование окончено? Уходим?

Окто переминался с ноги на ногу; мне и самой было немного не по себе под взглядами нарисованных глаз.