Помню, в тот день жара была такой, что казалось, стоит выскочить на улицу — сгоришь заживо! Но разве это помеха для юных душ, жаждущих острых ощущений!
Отмечали проводы в армию одноклассника нашего, Сашки Демченко. Ну, выпили, конечно, стали вспоминать детство. Серега Скворцов заговорил про барак, как улепетывали от него, сломя голову. Поговорили, посмеялись, ну и, ясное дело, потянуло на подвиги. Сашка громче всех кричит: «Давай, пока не стемнело!»
Желающих прогуляться по знойной степи набралось пятеро: я, Серега, Сашка и две девчонки: Наташка и Люся, Сашкина невеста. Наташка — девка храбрая, спортсменка, а Люся трусила ужасно, но, конечно, от Сашки ни на шаг. Глотнули еще разок для храбрости и пошли.
Солнце уже опускалось к горизонту, но жара все не спадала. Градусов сильно за сорок в тот день перевалило. Воздух сухой, аж звенит. Мы, пацанами, бывало, в такие деньки яйца куриные, что помельче, пекли прямо в песке, без огня.
Короче, когда добрались до барака, уже было не до страха. Войти внутрь было настоящим облегчением, тень всё же.
«Ну, и что, где обещанные привидения?» — с порога заорал Сашка.
«Да погоди ты орать, — Серега ему, — а то сейчас и правда повылазят!»
Девчонки тут же тоненько запричитали, Люся прижалась к Сашке, вцепившись в него мертвой хваткой.
«Люсь, ты чего? Не боись, морякам никакие привидения не страшны!»
«Ага, моряк, с печки бряк. Ты море-то хоть раз видел?»
«А как же, в кино! Увижу скоро, недолго осталось».
«Тихо, слышите? Тут кто-то есть!» — вдруг шепчет Наташка.
Я ей, чтобы успокоить: «Конечно есть, крысы!»
«Дурак, какие крысы? Тут же никто не живет, чем им питаться? Может, тушканчик?»
Все замерли, только головами завертели, прислушиваясь.
Шорох не шорох, а странный какой-то звук был слышен, чужой, не природный… Будто кто-то тихонько детскую погремушку встряхивает: цт-цт-цт-цт… Вроде ничего особенного, а жутковато стало, честно скажу. Затем к этому «циканью» что-то еще стало примешиваться: то ли голоса, то ли вздохи. Еле-еле слышные, не разобрать. Будто бы в соседней комнате кто-то спит и во сне тихонько бормочет, всхрапывает. Потом, вроде, всё стихло.
Вдруг прямо мне под ноги выкатился мяч, маленький такой, с кулак, резиновый. Старый, почти сдутый, резина потрескалась… Остановился на секунду… и дальше покатился. Движется он, медленно так, а я уставился на него и ничего сказать не могу. Остальные тоже оцепенели. У Люськи только губы шевелятся. Так и стояли, пока мяч не скрылся за перегородкой. Ну, или простенок какой там раньше был, да обвалился…
