Он вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.
«Итак, что мы имеем?» — думал он, идя к лифту. Ему надо было вернуться в кабинет Сажина, чтобы работать дальше. «Расклад на текущий момент такой: один скрывает убийство, пусть непредумышленное, но это как повернуть. Другой запутался в бабах. Третьего шантажируют. Четвертый остро нуждается в деньгах. Пятый умалчивает попытку суицида. Следовательно, неустойчивость психики. Визиты к психотерапевту нельзя назвать благом для успешной карьеры. Психи не нужны на ответственных должностях. Да, тут еще работать и работать… Выбирай, Леша, только смотри не ошибись…»
Белоснежка встретила его улыбкой:
— Попробовали весь ассортимент в нашем замечательном кафетерии, Алексей Алексеевич? Вас долго не было.
— Завтра отрапортуйте боссу, что я бездельник, Дашенька.
Девушка молча улыбнулась. Алексей был уверен, что Сажин не обсуждает с ней, чем занимаются его сотрудники в отсутствие босса. «Не мешало бы проверить и ее, — мелькнула вдруг мысль. — Да, секретарша ни в правление не вхожа, ни доступа к секретным документам не имеет…»
Не имеет…
Но она приносит документы Сажину на подпись или относит в бухгалтерию те, что подписал он. Не бегает же президент с бумажками по кабинетам? И Моль не каждый раз записывается к нему на прием, документов много, «БуЗа» — организация солидная. Надо запросить личное дело Даши… Как там ее?
Алексей постарался сделать непроницаемое лицо, чтобы девушка не смогла угадать его мысли, и открыл заветную дверь в кабинет президента. Сел за стол и опять включил ноутбук.
В кабинете были сумерки. Темнело в ноябре стремительно, и хотя до вечера было еще далеко, но этой ночью Москва как будто нырнула в стылую реку, и столицу камнем потянуло на дно. Сразу стало влажно, холодно и неуютно. А сверху словно напирала толща ледяной воды, того свинцового цвета, который действует на психику угнетающе.
Алексей сел за стол с твердым намерением проработать часов до семи. И ему это почти удалось…
Его отвлек шум в приемной. Сначала хлопнула дверь, потом зазвонил телефон. Алексей не обратил бы на это внимание, но вот уже с полчаса он сидел, напряженно прислушиваясь к звукам. Вместе с темнотой в кабинете сгустилось тревожное ожидание чего-то. Света Алексей не включал, только открытый ноут на столе говорил о присутствии здесь человека.
Он ждал, прислушиваясь, и дверь вдруг распахнулась.
— Алексей Алексеевич, вы здесь? — нервно спросила Белоснежка. — Господи, почему так темно?
