Одинокий путник этого искушения избежал. Не отыскивая взглядом случайных пешеходов, у которых можно было уточнить дорогу, он уверенно, словно много раз бывал на этом разъезде, прошагал до конца перрона, спустился по лесенке и по тропинке, узкой, но добротно вытоптанной многими пешеходами, вышел к широкой асфальтовой дороге. Здесь он тоже не колебался, а сразу повернул налево.
Небо над лесом было ярко-синим и чистым. Нигде не мело. Ровная лента шоссе уходила в сторону от железнодорожного полотна. По обеим сторонам от нее стояли рослые сосны. Чуть подальше, отступая от них в чащобу, виднелись древние дубы. Березки меж ними холодно отсвечивали молочными, с подпалинкой стволами. Сойди с дороги -- и тотчас продавишь наст, увязнешь по самую грудь в снегу. Путник вздрогнул от неожиданного треска, гулко прокатившегося по лесу. С веток на землю посыпалась пороша. И на человека, на его военную шинель, на погоны старшего лейтенанта и на опущенные уши меховой форменной армейской шапки упали мелкие снежинки. И снова белое безмолвие сковало десятки километров окрест.
Широкая полоса дороги была прямой до самого поворота. А дальше плотная стена леса. Что за поворотом -- не видать.
"Глухомань-то какая! -- подумал путник. -- Совсем как у нас на Волге". Но обманчивой была эта тишина. Не успел он мысленно произнести слово "глухомань", как из-за поворота вывернул навстречу грузовик-снегоочиститель с широким щитом впереди капота. Потом раздались настойчивые предупреждающие сигналы. Старший лейтенант, шагавший по самой середине дороги, поспешно свернул к кювету. С ним поравнялся армейский "газик". Скрипнули тормоза, и распахнулась дверца. Солдат-водитель, опираясь рукой о баранку, высунулся из машины.
-- Садитесь, товарищ старший лейтенант. В ногах правды нет. До самой проходной домчу.
Путник отрицательно покачал головой.
-- Спасибо. Больно хорошо лесом идти. Вот если от чемодана меня освободили бы.
-- Так ставьте чемодан.
Старший лейтенант подошел к "газику" и втиснул в задние дверцы на пустое сиденье свою ношу.
-- Вот так у нас многие, -- проворчал неодобрительно шофер, -- пеший транспорт технике предпочитают. Чемодан ваш оставлю в проходной.
Машина рванулась, обдав путника белым облаком снега.
За поворотом дорога была такой же прямой и где-то в километре отсюда совсем обрывалась, упираясь в чащу. Зоркие глаза старшего лейтенанта разглядели зеленый забор и небольшую каменную пристройку. Он пошел быстрее. Шаги по-прежнему звонко отдавались в лесной тишине. От холода ноги стали стыть, нос и щеки приходилось то и дело растирать, но старший лейтенант не раскаивался, что отказался от попутной машины.
