— Интересно, — почти равнодушно произнесла внимательно следившая за её действиями тень, — почему ты его так ненавидишь?
— Потому что, — пыхтя от усилий, проскрипела Бретта, дернула кресло посильнее и только тут до нее дошло, кому она отвечает.
Блондинка оглянулась через плечо, смерила герцогиню полным ненависти взглядом и снова набросилась на несчастное кресло, словно не замечая, как от её движений все туже впиваются в запястья сводного брата тонкие шелковые шнуры.
— Так почему? — Таэльмина ухватилась за кресло с другой стороны и с пренебрежительной усмешкой уставилась в лицо блондинки, — или даже сама не знаешь?
— Ты… — дикая, безрассудная злоба, верный признак недалекого, эгоистичного сознанья, казалось, била из Бретты неудержимым потоком, а ее руки пытались что-то нашарить в глубоком кармане дорогого блио, — на моем месте! Не прощу… всем отомщу!
Нож, наконец, нашелся, блондинка выдернула его из кармана и пару секунд переводила взгляд с притихшего герцога на едко ухмылявшуюся герцогиню, нагло не пожелавшую подыхать и подло занявшую место, которое Бретта уже давно считала своим. А затем, сделав окончательный выбор, яростно замахнулась на беззащитное тело хозяина дворца, которого они с Моканом так ловко поймали в западню.
И в тот же миг второй кинжал Таэли с силой вонзился ей в горло, опрокидывая навзничь и не давая возможности даже испустить предсмертный стон.
— Ыы! — проскрипел Хатгерн, требовательно уставясь на жену, но ее уже не было рядом.
Таэльмина почти бежала через его комнаты, не забывая на пороге окинуть каждую пристальным взглядом. Однако, как она и предполагала, больше ей в покоях герцога никого не встретилось, и лаэйра накрепко заперла на засов входную дверь и все окна, лишь потом вернулась в спальню.
А войдя, первым делом прошла к изголовью, и, строго глядя в возмущенно прищуренные глаза Хатгерна, сдернула с его губ повязку.
— Почему ты меня не освободила?
— Некогда было.
— А сейчас?
— Скоро освобожу, — мрачно усмехнулась тень, — но сначала хочу договориться. Обстоятельства сильно изменились, и выполнить взятые на себя обязательства мне будет не под силу. Поэтому сейчас ты должен решить — либо ты отпускаешь меня на свободу, и мы живем и действуем дальше поодиночке, либо обещаешь поступить так, как я скажу, и не будешь требовать открытия моих тайн. Все равно я не могу тебе ничего объяснить.
— Таэль! — прошипел он, — а тебе не кажется, что сейчас ты пытаешься насильно заставить меня поступать так, как выгодно тебе?
