Когда леди Элена заговорила, ее голос больше не казался злым. Похоже, после своей вспышки она вновь взяла себя в руки:
— Как выяснилось позже, предали не только вас, но и меня, государь.
— И все же меня ты предала первой. Возможно сейчас, стоя перед моим лицом и рядом со своим несчастным отпрыском, ты объяснишь наконец причины своих действий?
— Я постараюсь, — голос матери сделался ровным, как всегда, когда она старалась сдержать рвущийся наружу гнев. — Признаюсь честно, все это время, весь последний год, что мы втроем проводили свои изыскания, Айдан беседовал со мной наедине. Он убедительно доказал, что вынашиваемые вами планы, мой король — губительны и наделают больше зла, чем принесут пользы.
— Отчего же так, моя милая леди? Я желаю только добра.
— Вы желаете закончить уже начатое, перевернуть землю и сделать неживое живым.
— Истинно так, и разве это плохо, заявляешь мне ты? Разве не хочешь ты вновь ходить по зеленой траве, дыша полной грудью и не пряча больше своего лица? Разве не жаждешь ты обрести новую плоть взамен утраченной, вещественную и настоящую, и вместе с тем не подверженную увяданию и дряхлости? Разве ты не желаешь, чтобы человеческий род навсегда избавился от страданий, от боли, от старости? Чтобы объединились семьи, и предки взглянули потомкам в глаза? Я вполне способен управиться с подобной задачей.
— При всем уважении, мой король, не способны.
— Какое досадное заявление, — Дунстан потер себе лоб. — А мне казалось, из всех чародеев последней тысячи лет я самый искусный, и способен встать с самим Мирддином наравне.
— Может, государь, вы искусны. Но вы уже наделали бед однажды, и я боюсь, как много вы наделаете их снова, если решитесь нарушить изначальный порядок вещей. Да и к тому же, что скажут на это боги — подлинные властители наших полей, рек и холмов? Какого мнения окажутся о ваших деяниях Ллуд, Дану, Кернун и Араун?
— А ты видишь здесь хотя бы одного из них?
— Я верю, что они нас слышат, а не они, так кто-то еще.
— А я не верю. Скажу тебе больше, милая Элена, — Дунстан язвительно усмехнулся, — здесь, в этом мире, мы предоставлены сами себе. Я бродил в тумане и не нашел в нем ни богов, ни демонов, ни прочих созданий, малых или больших, помимо теней смертных людей, бесприютными призраками бродящих во мгле. Возможно, боги не решились явить мне свой лик. А возможно, их не существует вовсе и жрецы лгут. Возможно, стать первым истинным богом нашей земли предстоит именно мне. Никакого Арауна нет, и я воздвиг престол в его землях.
