Группа членов Центробалта выразила особое мнение: «При принятии постановления Центробалта об отозвании т. Дыбенко из Совета [Народных] Комиссаров мы, группа членов вышеозначенного органа, в корне не соглашаясь с этим постановлением, влекущем за собой тяжелые последствия, и зная т. Дыбенко как хорошего работника, защищавшего с первых дней Революции идею народовластия, и считая, что настоящее постановление вызвано необоснованно по докладу имеющих личное предубеждение по отношению к т. Дыбенко лиц, настроенных вообще против [Совета] Народных Комиссаров, старающихся подорвать авторитет таковых, а потому считая такое постановление неправильным, категорически протестуем против него».
Дыбенко вскоре приехал в Гельсингфорс и смог успокоить членов Центробалта. Но эта ситуация лишний раз подчеркивает, что революционные моряки никому не давали спуска.
Важнейшим политическим фактором в ноябре 1917 г. – феврале 1918 г. была незавершенная Первая мировая война и тянувшиеся переговоры с немцами. Вплоть до 30 декабря 1917 г. (12 января 1918 г.) не только у широкой публики, но и у советского правительства оставалась надежда на мир без аннексий при определении статуса Польши и Прибалтики на свободных референдумах. Но в этот день глава германской делегации генерал Макс Гофман (1869–1927) категорически отверг подобную перспективу. Революционное движение в Германии и Австро-Венгрии пока себя не проявляло как политический фактор. Начал вырисовываться «похабный мир», по определению Ленина. 8 (21) января на совещании членов ЦК и партийных работников Ленин огласил «Тезисы по вопросу о немедленном заключении сепаратного и аннексионистского мира». Хотя они были опубликованы лишь в конце февраля, позиция Ленина стала известна. Возникла дискуссия о заключении мира. Заметим, что в этих тезисах косвенно упомянут и Балтийский флот: Ленин упоминал о «полной невозможности защитить побережье от Риги до Ревеля, дающей неприятелю вернейший шанс на завоевание остальной части Лифляндии, а затем Эстляндии и на обход большей части наших войск с тыла, наконец, на взятие Петрограда». Таким образом, боеспособность Балтийского флота Ленин справедливо оценил как низкую.
28 января (10 февраля) германская делегация в Бресте предъявила ультиматум, а Троцкий сделал свое знаменитое заявление о прекращении войны и демобилизации армии без подписания мирного договора.
Через 6 дней, 16 февраля>1, немцы заявили о возобновлении военных действий, а еще через два дня, 18 февраля, они перешли в наступление.
