Но второй голос (видимо, когда-то принадлежавший удаленному желудку) взмолился: подожди еще немного, соберись с духом! Мелькает даже трусливая мысль: отложить на завтра, пока не поздно.
Я почти поддаюсь этому голосу, но первый снова говорит: смотри, сейчас они снова заговорят, и тогда тебе опять придется выжидать паузу. И чем дальше, тем меньше в тебе останется решительности!
И вот я поднимаю голову и с одеревенелым подобием мужественной улыбки говорю: «Рита, мне надо с тобой поговорить. Ты не хочешь немного прогуляться?» Мой неожиданно хриплый голос слишком громко разрезает тишину. Все. Волнение исчезает. Я снова могу дышать. Я сказал свои слова и теперь расслабленно слежу за реакцией Риты. Несколько секунд падают в полном безмолвии. Движения руки Риты на утюге замедляются. Она в задумчивости склоняет голову набок. Я жадно ловлю каждое движение. Вот длинные волосы касаются стола. Как я люблю ее в этот момент!
- Хорошо.
- Когда ты будешь готова?
- Через час.
- Ладно. Тогда я через час захожу.
Я пружинисто поднимаюсь. Мне сразу стало легче. Она согласилась! Все, что произойдет дальше, воспринимается как приятный сюрприз, который я преподнесу Рите … или она мне.
* * *
Через час Рита встречает меня переодетой, надевает обувь, берет сумочку (зачем она ей?), и мы выходим. Я украдкой оглядываю ее с ног до головы. Плотно облегающие ладную фигурку темно-синие джинсы. Белая блузка без лишних деталей, поверх темная безрукавка-топик. Изящные туфельки на высоком каблуке. Строгая сумочка из матовой кожи. Если прибавить тщательно расчесанные волосы до пояса, то выглядит она просто божественно. Я восторгаюсь безупречностью ее вкуса, лишний раз убеждаясь, что не ошибся в ней. Не удерживаюсь и от счастья сжимаю кулаки.
- Куда мы пойдем? – спрашивает она.
- Пойдем в парк, – предлагаю я, – здесь недалеко…
- … Я знаю, – обрывает она меня, – ну хорошо, пойдем в парк.
Я открываю рот. Конечно, она знает. Но зачем же так? Пожимаю плечами, как бы в недоумении.
И вот мы идем в парк. Я все время украдкой смотрю на нее. Я восхищаюсь ею. Она идет по улице так, будто вокруг никого нет. Мое молчание ее, кажется, совсем не тяготит.
Мне вдруг приходит в голову, что надо бы подготовить какие-то слова. Оказывается, что недостаточно было произнести их про себя сто раз. Все те пышные фразы оказываются неуместными, если их надо произнести вслух СЕГОДНЯ. В голове промелькивает мысль: господи, поскорее бы все закончилось!
