- Да подожди, дай послушать, – перебили ее.
- Ну вот. Тогда я единственный раз в жизни, – Илья потряс в воздухе указательным пальцем, – применил дедуктивный метод на практике. Так, думаю, что сделает пьяная Маринка, если ее оставить? Встал, как она. Я уходил влево – наверно, она свернула направо. Повернул вправо и пошел.
- Ну, и как? – спросил кто-то.
- Прошел метров десять. Вижу – яма. Глубиной чуть больше полуторых метров, шириной – метров пять. Наверное, карстовый провал. И в ней Маринка – ходит по кругу вдоль края. Я сначала думал, плохо ей, раз по кругу ходит. Потом смотрю – идет и идет себе!
Те, кто слушал в первый раз, сначала не поверили.
- Что – как ежик вокруг бочки, что ли? – недоверчиво спросила Лена. Они с Ритой прыснули со смеху.
- Ага. Три круга сделала. Уже и остальные подошли, а она все кружила, – Илья покрутил в воздухе рукой.
- Да неправда это все! – протестующе крикнула Марина. – Я сразу поняла, что это просто яма. Ирка, ну подтверди!
Прежде, чем Ира что-либо сказала, я упредил ее.
- Не верьте ни единому Иркиному слову! Она в тот раз вместо своей квартиры долго звонила в дверь к соседям! Хорошо, что они были в саду!
Все хохотали. Я опять посмотрел на девчонок. Рита смотрела куда угодно, лишь бы не на меня. Вовка, приятель по школе, снова наклонился ко мне и тихо спросил: «Это вон та светленькая тебе нравится?» Я кивнул.
- Я так и понял. Ничего, вкус есть. Но ты смотри, такие девушки долго одни не ходят.
У меня сразу испортилось настроение: Вовка всколыхнул мою ревность. Но в душе сразу родился протест.
- Ты ошибаешься, – недовольно сказал я.
- Вот увидишь, – многообещающе заявил он, энергично кивнув головой.
Утешил, ничего не скажешь! Ну что ты мелешь? Да она… Что она? Просто Вовка обо всех женщинах так думает. Он не знает, что такое верность, принципиальность, чистота чувств, ему это не нужно. А я не могу жить без всего этого. Но Рита не такая. Я это чувствую.
После чая почти всю мебель убрали, на первый план выдвинулись магнитофон и ворох дисков. Мы любим танцевать, хотя и не умеем толком. Но умение становится неважным на одном из этапов опьянения. Тем более, что стаканы мы убрали, а по кругу в темноте пустили салатницу с самогоном, налитым из второй бутылки.
Мне запомнился один танец. Как сейчас помню, Земфира пела «Небо Лондона». Но плевать мне на то, что звучало, я танцевал с Ритой! Это был момент счастья – танцевать с девчонкой, которую любишь. Пусть ей на тебя наплевать, на пять минут она твоя. А потом так не хочется отпускать упругую талию! Тогда я был еще достаточно трезв, чтобы это осознать. Вот ее волосы перед моими глазами. А если я еще наклонюсь вперед – случайно, конечно – мои губы коснутся ее лба. Я наклоняюсь, но она проворно уклоняется. М-да. Тогда я приближаю губы к ее уху.
