- О! – Гена широко осклабился. – Этот звук может издавать только одна вещь!
- Да. Ты у нас теперь взрослый мальчик, – с этими словами он вынул из сумки здоровую, частично заполненную бутыль без этикетки с прозрачной жидкостью. Я не сразу понял, что в ней.
- Что это?
- Как что? Огненная вода собственного производства! Зажигательный коктейль!
- Ух, ты! Ну-ка, дай поближе посмотрю!
- Что на нее смотреть! Ты только понюхай!
Я вынул пробку.
- Сами делали, - добавил он, ревниво следя за моей реакцией. – Видишь, там перчик плавает?
Тем временем в лицо мне ударила такая едкая волна, что защипало в глазах, я наморщился и чихнул, чуть не расплескав напиток.
- М-да, – сказал я, ставя бутылку на стол и шмыгая, – ни фига себе! Это больше похоже на газовый баллончик, чем на самогон. Туда тоже делают вытяжку мексиканского красного перца.
Вовка довольно засмеялся и поставил на стол вторую бутыль.
- Такая же? – я взял бутылку, – а, нет. Здесь какая-то веточка…
- Можжевельник, – объяснил он.
- Фантастика!
- А этим будешь занюхивать, – Вовка вынул из пакета черный флакон, в котором легко узнавался мужской дезодорант.
- Ну, спасибо. – Я снова обратился к двум пузырям. – Слушай, эта тара недостойна такого божественного напитка!
- А давай мы его нальем в вазу! – предложил Гена.
- О, классно! Э, а где бутылка?
Мы осмотрелись и вдруг стихли, дружно уставясь на Маринку. Она сидела, держа бутыль у носа, закрыв глаза, с забавнейшим блаженным выражением на лице. Ни дать, ни взять ротвейлер на ромашковой лужайке. Мы расхохотались.
- Марианна, отдай бутылку! Не по тебе мера.
Хотя подошли еще не все гости, уже стало весело и шумно.
Пользуясь шумихой, Вовка нагнулся ко мне и тихо спросил: «А дамы… э-э… еще будут?» - я кивнул.
- А кто они?
- Да так… – я не нашелся, как еще ответить. – Ты их не знаешь.
- Ну, тебе-то они интересны?
- Конечно. Иначе я никого больше не стал бы звать.
- А она та же, что и в прошлый раз? Светкой, кажется, ее звали…
- Нет. Ты ошибаешься. Я Светку уже два года не видел.
- А ты делаешь успехи, – он слащаво улыбнулся. Вовка не только был большим любителем девчонок, он ещё и ревниво следил за тем, чтобы я делал успехи на этом поле.
- Да ну тебя, – я нахмурился.
- Нет, ну в самом деле! От тебя только о ней и было слышно года четыре подряд. Это ненормально тем более, что ей на тебя было наплевать.
- Ничего ты не понял.
- А что я должен был понять?
- Да теперь я уж и сам не понимаю, что мне за дело было до нее, – хмуро ответил я.
