Сказав эти слова, Сергей Иванович быстро зашагал по комнате, весело повторяя:
— Ай да царь! Ай да царь! Православный государь…
— Если хотите знать, Сергей Иванович, то мы уже однажды обсуждали вопрос, как освободить Россию от тирана, этого вашего православного государя.
— Ну и что же вы решили?
— Убить тирана вызвалось пятнадцать членов общества…
— Нет, мил человек, Павел Иванович считает, что это должен сделать человек, не состоящий в обществе. Вы, конечно, понимаете почему. И, насколько мне известно, такие люди имеются. А мне, признаться, жестокость, как и несправедливость, — всегда противны. А вообще, все это здорово! Теперь-то ясно, почему наш милый Иван Иванович ходит холостяком, хотя и нежно любит свою Катюшу…
— Полагаю, Сергей Иванович, у вас та же причина. Может, по этому признаку можно определить, кто состоит в тайных обществах?
— Ах, комар бы вас забодал, это вы здорово подметили, Пестель и Мишель Бестужев-Рюмин также холостяки… Да, скажите, Иван Иванович, в вашем обществе только офицеры или солдаты также имеются?
— Только офицеры, но солдат мы понемногу вводим в курс замышляемого переворота.
— Зачем?
— Как же, они ведь должны знать, за что им предстоит сражаться. Я считаю, что только с помощью солдат можем добиться цели. Вот вам пример. Однажды, когда мы находились на своем собрании, кто-то рассказал, что командир 1-й роты Саратовского полка издевается над солдатами, его жестокость по отношению к ним превышает всякую меру. И тогда наш Кузьмин не удержался: «Взбунтовать роту!» — крикнул он. Кузьмина поддержали другие. Тут же приняли решение поручить это дело члену общества юнкеру Шеколе, что он отлично и выполнил. Издевавшийся над солдатами командир увидел, что рота взбунтовалась и все может кончиться плохо для него, побежал к начальству. Командиру полка удалось успокоить солдат, но он заверил их, что немедленно сменит ротного, а их простит. Это он и сделал, опасаясь, что огласка может ему навредить.
— Нет, я, как и все члены нашего общества, полагаю, что посвящать солдат в наши дела нельзя. Солдаты должны быть приготовлены, но не должны знать ничего; они будут орудием и произведут переворот, — спокойно сказал Муравьев-Апостол.
В отличие от Северного и Южного тайных обществ, решивших сделать революцию без участия народа, Общество соединенных славян мыслило по-другому. «Никакой перепорот, — говорил один из членов, Иван Горбачевский, — не может быть успешен без согласия и содействия целой нации… Хотя военные революции быстрее достигают цели, но следствия оных опасны: они бывают не колыбелью, а гробом свободы, именем которой совершаются».
