— И как оно политически важно для активизации поставок по ленд-лизу, тоже знаете, — констатировал Сталин. — Так это что? Предательство или саботаж?
Ответом было тягостное молчание.
— Ты, Лаврентий, найди виновных и примерно накажи их, — ткнул чубуком в сторону Берии.
— Уже занимаюсь, товарищ Сталин, — сделал решительное лицо тот. — Лично.
— А ты, — вперил вождь палец в Абакумова, — отыщи самолет. — Идите пока. Оба.
Нарком с генералом повернулись и бесшумно вышли из кабинета, чувствуя спинами гипнотический взгляд Верховного.
В прихожей нарком дрожащей рукой вынул из кармана платок, утирая повлажневшее лицо, а начальник Смерша приложил ладонь к дергающемуся нервным тиком глазу.
Между тем светало.
В кронах деревьев щелкала какая-то птица, за дальним сосновым бором занималась розовая заря. Они полной грудью вдохнули холодный предутренний воздух и сели в ожидавшие покрытые росой машины.
— На Лубянку, — поправив шляпу, бросил шоферу Берия, после чего автомобили тронулись в обратный путь к столице.
Глава 5
Герои Нарвика и Крита
Подлетая к аэродрому на окраине лесного массива, Шульц запросил разрешение на посадку и, приземлив самолет, подрулил к алюминиевому ангару. К нему тут же заспешил механик, а за ним несколько летчиков эскадрильи.
Заглушив двигатель, майор сдвинул назад фонарь, выбрался из кабины и, спустившись вниз, освободился с помощью механика от парашюта.
— А где же Отто, герр майор? — поинтересовался кто-то из пилотов.
— Погиб во славу рейха, — поглядел на него прозрачными глазами командир.
— Макс, — обратился затем к механику, — проштампуй на капоте еще один крест. Мы с лейтенантом сбили дальний бомбардировщик русских.
— Яволь, господин майор, — щелкнул тот каблуками. — Будет сделано!
К группе, стоявшей у «мессершмитта», рысцой подбежал дежурный по эскадрилье, доложив майору обстановку.
— Вызовите мне машину, — приказал тот и в сопровождении подчиненных пошагал к двухэтажному кирпичному строению, расположенному за ангарами.
Через час, благоухающий чистотой и облаченный в отутюженный мундир с двумя Рыцарскими крестами, Шульц уселся в подъехавший к дому черный «опель» и уехал на доклад к командиру полка в расположенный неподалеку городок Рованиеми, именуемый у финнов столицей Лапландии.
После европейских столиц эта дыра майору чертовски надоела, поскольку здесь не было ни одного приличного ресторана или борделя.
Штаб соединения разместился в каменном особняке в центре, с высокой, готического стиля крышей и широким крыльцом. Перед ним росло несколько карельских сосен, а у входа застыли два часовых с винтовками.
