— Ну, пускайте своего замыкающего, капитан, — сказал Афанасьеву поверяющий полковник, пытаясь разглядеть через щель блиндажа машину, выходившую на исходный рубеж.
— Погрузить боеприпасы, — тихо скомандовал в микрофон Афанасьев.
Полковник нажал на кнопку секундомера. Снаряды погрузили быстро, завели двигатель, рванулись вперёд. «Пока слава богу», — подумал Афанасьев, но поймал себя на том, что волнуется пуще прежнего. И волновался он не без основания. Наводчик в этом танке был прямо никудышный, почти год служил в хозчасти, сапожничал, и на тебе — за неделю перед инспекторской поверкой его подкинули Афанасьеву.
Был нехитрый расчёт у Алексея Николаевича. Решил выпустить этот экипаж последним, под занавес.
«Закончится поверка, я за тебя возьмусь, сапожник, снайпером сделаю. Телеграфный провод снарядом будешь перекусывать», — шептал Афанасьев, глядя, как танк пылит по полигону. Вдруг стоп, остановка.
— В чём дело? — спросил Афанасьев в микрофон.
Отвечал наводчик.
— Понимаете, прицел залепило песком. Боимся, в пушку попало. Разорвёт ведь…
— Идите, капитан, разберитесь, — нахмурившись, сказал полковник.
Алексей Николаевич выскочил из блиндажа. Наводчик, заряжающий и сержант — командир танка мялись около машины.
— Дайте угол снижения, опустите ствол, — еле сдерживаясь, скомандовал Афанасьев. Лицо его покрылось красными пятнами. Наводчик вскарабкался на башню, не торопясь скрылся в танке. Пушка медленно стала опускаться к земле. Алексей Николаевич вынул из кармана галифе отглаженный белый платок, сунул руку в ствол пушки, тернул по нарезам.
— Где пыль, от которой пушку может разорвать? — отчеканил Афанасьев, протягивая сержанту чистый платок.
И только успел он отвести руку от ствола, как раздался громоподобный выстрел. Всё вмиг окуталось столбом коричневой пыли.
Из блиндажа хорошо было видно, как выстрелила пушка, как, нелепо взмахнув руками, упал Афанасьев.
Пыль рассеивалась медленно. Оглушённые, с запорошенными глазами, сержант и заряжающий склонились над командиром роты. Из башни высунул голову наводчик:
— Товарищ капитан! Нога соскользнула на механический спуск. Товарищ капитан, честное слово…
Алексей Николаевич сел, потрогал уши — кровь. Слова наводчика долетали до него словно из глубокого колодца. Он выплюнул кровь изо рта, несколько раз тряхнул головой, словно пытался сбросить только что кем-то надетую фуражку.
— Почему орудие оказалось заряженным? — спросил он и не услыхал своего голоса.
