Танкисты подхватили Афанасьева, вывели на взгорье, перевязали голову. Один снимал свои сапоги, другой протягивал сухой комбинезон, третий — шлем.
— Да, напугал ты меня, Алексей, — сказал повеселевший полковник, подавая флягу. — Бери, бери, коль дают. Тебе после такой купели неписаным уставом положено. Да глотни ты, чудак, ей-богу помогает. Смелее, тоже мне герой…
Мокрый снег падал густо, покрывая серым пухом землю.
— Документы испортил, часы на металлолом, — ругался Афанасьев. — Сколько у нас ещё времени? Три часа? Значит так, разводи костер, ребята. Левданский, обойди это проклятое место, выдь со своим танком на тот берег, приготовь буксир.
— Думаешь, вытянет он тебя? — спросил полковник.
— Края пологие, видать, воронка от бомбы. Рядом мост, вот и бомбили его, да мимо, — ответил Афанасьев. — Вы не задерживайтесь, товарищ полковник, поезжайте, мы тут сами справимся с Левданским. Гляди, ещё и вас догоним.
— Пожалуй, ты прав. Время — золото. Мы двинемся. А вы возвращайтесь домой, если что…
Танки переходили реку. Надев сапоги своего наводчика, Алексей Николаевич перебрался на ту сторону. Левданский размотал буксир, стал подъезжать к самой кромке воды.
— Разрешите мне, товарищ старший лейтенант. Вам надо погреться. Разрешите, у меня третий разряд по плаванию. И машина моя. Мне её надо выручать, — напористо просил водитель.
— А мне после сегодняшнего заплыва, думаешь, нельзя третий разряд присвоить? Завтра же пойду к нашему физруку, пусть мне засчитает, — шутил Алексей Николаевич. — Значит так, будешь меня подстраховывать. Я, браток, уже к воде этой привык. Признаюсь тебе — холодная и с душком. Так что семь бед — один ответ. Ну, не поминайте лихом, — крикнул Афанасьев и пошёл в воду, таща толстый трос с большой петлёй на конце. Дойдя до воронки, он стравил в неё трос и нырнул. Дело оказалось не из простых. Лишь на четвёртый раз удалось накинуть петлю на буксирный крюк.
— Давай! — крикнул Афанасьев Левданскому. Взревел мотор, запел высоким голосом.
— Ну, ещё, дай ещё газку!
Наконец танк Афанасьева, облепленный илом, нехотя вылез на берег.
— Значит так, проверить мотор, вычерпать воду. На всё даю вам десять минут! — крикнул своему экипажу Афанасьев, приплясывая на берегу. — Если провозитесь больше, я превращусь в сосульку. Понятно? Действуйте!
Снова пришлось переодеться, снова пришлось глотать из фляжки. Через два часа они догнали свою колонну.
В УСЛОВИЯХ, ПРИБЛИЖЕННЫХ К БОЕВЫМ
Сады отцветали. Под вишнями, яблонями лежали ещё упругие, белые чешуйки лепестков. Тёплый по-летнему ветерок озорно гонял их между ярко-зелёных гряд, заносил в небольшой чистенький дворик, сыпал сверху, нежно касаясь длинных загнутых ресниц, круглых румяных щёк спящего Вовки. Над яблонями гудели пчёлы. Тяжело отрываясь от последних цветов, медленно поднимались к свежевыкрашенной густо-малиновой крыше и улетали куда-то к своему дому.
